Подкидыш. Филиппа Грегори
брату и следует там находиться, однако ему заранее было хорошо известно, что этот замок унаследует она, Изольда, а значит, именно ей предстоит занять огромное отцовское кресло, как только завещание будет зачитано вслух. Но сейчас Изольда была настолько потрясена горем, что ей и в голову не пришла мысль о том, что, возможно, теперь она постоянно будет видеть брата там, где следовало бы сидеть ее отцу. Постигшее их горе было еще так свежо, что девушка не успела до конца осознать, что никогда больше отца не увидит.
А Джорджо ласково ей улыбнулся и жестом указал, чтобы она заняла место по правую его руку – именно там она обычно сидела рядом с отцом.
– Ты, конечно же, помнишь принца Роберто? – Слева от Джорджо сидел полный мужчина с круглым лицом, покрытым крупными каплями пота. После этих слов гость встал и, обойдя стол, почтительно поклонился Изольде. Она подала ему руку и вопросительно посмотрела на брата. – Принц Роберто специально прибыл, чтобы выразить нам сочувствие по поводу столь тяжкой утраты, – пояснил Джорджо.
Роберто поцеловал Изольде руку, и она с трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть, – таким противным было прикосновение его мокрых губ. А он смотрел на нее так, словно хотел шепнуть ей что-то на ушко, будто они обладали неким общим секретом, и не выпускал ее руки. Изольда отняла руку и шепнула брату на ухо:
– Странно, что ты пригласил к обеду гостя – ведь наш отец умер всего лишь вчера.
– Напротив, со стороны Роберто было так мило, что он сразу же приехал, – возразил Джорджо и кивнул стоявшим в дверях слугам, которые тут же внесли жареную дичь и прочие мясные и рыбные кушанья, а также огромные караваи хлеба и кувшины с вином и пивом.
Священник прочел молитву, возблагодарив Господа, и слуги с грохотом стали расставлять принесенные яства, а мужчины вытащили – кто из-за пояса, а кто из-за голенища сапога – кинжалы и принялись ловко разделывать у себя на тарелках огромные порции мяса и накладывать на ломти свежего ржаного хлеба толстенные куски запеченой рыбы и тушеной оленины.
Изольде этот обед дался нелегко: за столами все вели себя так, словно ничего не произошло, а ведь сейчас в часовне покоился на смертном ложе ее отец, охраняемый верными воинами, и завтра его уже должны были похоронить. Сквозь пелену то и дело закипающих слез она с трудом видела, как входят в зал слуги с новыми подносами, нагруженными едой, как они со стуком ставят на столы кувшины с легким пивом, как подносят самые лучшие кушанья и самые изысканные вина к господскому столу, где Джорджо и его гость сперва кладут себе самые лучшие куски, а затем отсылают остальное на нижние столы, тем людям, которые так хорошо служили дону Лукретили. Кстати, принц Роберто, как и Джорджо, ел с отменным аппетитом, то и дело требуя наполнить его бокал. Сама же Изольда вяло ковырялась в тарелке, время от времени посматривая в сторону «женского» стола, где ее взгляд каждый раз с безмолвным сочувствием тут же перехватывала верная Ишрак.
Когда обед стал подходить к концу и подали засахаренные фрукты