Зверь. Александр Верт
Это было так неожиданно и в то же время волнительно, что Ленкара прикрыла губы руками, пряча улыбку, а потом поворачивая шкатулку к девочке.
− Возьми немного, − предлагала она.
Та поджала губы и отрицательно покачала головой.
− Мне дали вот такую жменю! – призналась она, складывая ладошки вместе, и тут же жалобно добавила: – Я лопну, если съем еще хоть немного.
− Понятно, спасибо, что принесла ее мне.
Захлопнув шкатулку, Ленкара встала, выпустила девушку и выглянула в коридор. Как она и ожидала, эштарский принц стоял у стены чуть поодаль, задумчиво почесывая шею.
− Вы пытаетесь быть дружелюбным? – спросила Ленкара, изучая мужчину.
Тот посмотрел на нее, сверкнув черными глазами, и убрал от лица руку, позволяя Ленкаре заметить перемены. Если бы не одежда и черные глаза, Ленкара не узнала бы в этом человеке принца, с которым говорила утром. Он сбрил бороду и оттого показался ей совсем молодым и очень простым, словно перед ней был не воин, а сын простого торговца, видевшего несколько схваток с разбойниками и умевшего защищать себя и свое имущество.
− Дружелюбным? − переспросил Эеншард грубым басом и, подумав, тут же ответил: – Наверно.
− Тогда, может, зайдете? − предложила Ленкара. – Я вас горячим кронтом напою.
Эеншард понятия не имел, что такое кронт, но согласно кивнул, несмело шагнув к ней. Зайдя в комнату, он сразу замер, наблюдая за тем, как женщина быстро сложила волосы на затылке и закрепила двумя деревянными зажимами, а затем сама поставила в огонь в камине некий металлический кувшин. Было в этих ее простых движениях что-то завораживающее, что-то такое, что Эеншарду от молчания становилось неспокойно, и он говорил почти невпопад:
− А ваша служанка…
− Ида.
− Да, наверно, − Эеншард снова почесал шею, понимая, что делает это уже не из-за раздражающего меха, а просто от странного чувства неловкости, из-за которого остро хотелось занять чем-то руки. – Ида хоть в порядке?
− Она не может быть в порядке, но я думаю, что с ней все будет хорошо со временем, а пока она нуждается в отдыхе и покое.
Ленкара накрыла кувшин крышкой, опустив ее с помощью крючка, только затем обернулась и взглянула на крупного мужчину, стоявшего как робкий мальчишка у двери. Она никогда не видела таких больших людей, высоких, с плечами широкими, словно у медведя, а не человека. И его руки смуглые, все в тонких светлых шрамах, казались ей источником невероятной силы, которая теперь почему-то робела.
− Не думайте про Иду, − произнесла она, наконец. – Я позабочусь о ней.
Сев в кресло, она жестом пригласила эштарца занять место напротив.
Эеншард сел, машинально забросив правый сапог на колено левой ноги. Подобная посадка была неприличной здесь в Авелоне, но Ленкара решила не придираться, прекрасно понимая, что никто не собирался ее оскорблять таким поведением. Принимая такие манеры, она просто смотрела на него, а он – на нее, молча, без слов, намеков и жестов.
Завывания ветра, треск дров под языками пламени и взгляд пронзительный, как шепот.
Внезапное