Обреченный жених. Ольга Баскова
только частями. Боюсь, моей зарплаты сразу на все не хватит.
– Твое дело, – он высморкался на траву. – Я оказался прав. Это дело плохо пахнет. На первый раз тебя лишь предупредили. Во второй может не повезти.
– Пусть он еще наступит, этот второй раз.
Глазки хорька сузились.
– А ты упорный. Ну, двинули. Только предупреждаю: если я еще раз увижу проклятый джип, то поверну домой.
– Ладно.
Мужчины сели в салон. Пострадавшая «Ауди» безропотно покатила к Морскому.
Глава 4
Село Морское славилось своими песчаными и галечными пляжами. Издавна толпы отдыхающих слетались сюда, как мухи на мед. И многие из них понятия не имели, что за селом находится исправительная колония и сотни заключенных работают кирками и лопатами в каменоломнях.
У входа в Морскую исправительную колонию сегодня было многолюдно. Как поняли журналист и адвокат, в учреждение приехали сестры из соседнего монастыря во главе с настоятельницей, привезли подарки и то, что смогли приготовить в обители: борщ, выпечку, салаты и котлеты.
– Их продукты тоже будут досматривать? – поинтересовался Пименов.
– Все проходят тщательный досмотр на наличие запрещенных предметов, – откликнулся адвокат.
– И часто их навещают монашки?
– Теперь практически в любой колонии есть своя церковь, – ответил Бессонов. – Заключенные могут обратиться к Богу.
Александр зажмурился и представил эту картину. Горят свечи, пахнет ладаном, а на стенах развешаны иконы – наверняка все, как в любой другой церкви. Однако есть и отличие – у каждого прихожанина на груди бирка с фамилией и инициалами. И сидящие за особо тяжкие преступления надеются на милость Божью. Было бы их раскаяние искренним… Журналист задумался, и защитник толкнул его в бок:
– Проходи.
Оказавшись на территории колонии, Бессонов вдруг преобразился на глазах. Из трусоватого человечка он превратился в серьезного опытного защитника, предъявил необходимые документы и представил журналиста:
– Мой секретарь. Будет присутствовать на допросе.
Майор, принимавший мужчин, наклонил голову:
– Не возражаю. Вас проводят в комнату для свиданий.
Худощавый лейтенант с красными воспаленными глазами привел Пименова и Бессонова в небольшую комнатку со столом и стульями.
– Располагайтесь, – сказал он. – Заключенного сейчас доставят.
И действительно, Руслан появился минут через десять. Конвойный исподлобья взглянул на адвоката:
– Пятнадцать минут.
Когда он вышел, захлопнув дверь, Александр посмотрел на Вербату. Тот съежился на стуле и нервно хрустел пальцами. По всему было видно, что в тюрьме ему приходится несладко. Со слов Татьяны журналист представлял себе совсем другого человека, крепкого, уверенного в себе и бесстрашного, какими обычно и бывают дальнобойщики. Перед ним же сидел отощавший измученный мужчина с бледным лицом, заросшим щетиной, с черными полукружьями под глазами и ссадинами на щеках.
– Значит, вы Пименов? –