Затерянный мир. Майкл Крайтон
которые он давал своим юным помощникам, тоже были загадкой. Однажды они ездили в Стэнфорд и получили от одного профессора пять пластиковых квадратиков. Пластик был легонький, похожий на фольгу. В другой раз они пошли в магазин на краю города и забрали какое-то треугольное устройство. Человек за прилавком здорово нервничал, словно эта штука была нелегальной или еще что. Потом они передали Левайну какую-то металлическую трубку, в которой, похоже, были сигары. Дети не утерпели и открыли трубку и струхнули, когда обнаружили внутри четыре пластиковые ампулы с янтарной жидкостью. На ампулах было написано: «Осторожно! Токсично!» – и знаменитый интернациональный символ биологических исследований.
Но в целом их задания были скучными. Доктор часто посылал детей в Стэнфорд – копировать на ксероксе записи по разным предметам: японским мечам, рентгеновской кристаллографии, мексиканским мышам-вампирам, вулканам Центральной Америки, океанским течениям у Эль-Ниньо, брачным повадкам муфлонов, токсичности морских огурцов, контрфорсах готических соборов…
Доктор Левайн никогда не объяснял, почему он интересуется именно этими вопросами. Часто он посылал их туда каждый день, если считал, что собранного материала недостаточно. А потом внезапно бросал очередной предмет и больше к нему не возвращался. И тогда они исследовали что-то другое.
Конечно, кое-что дети все равно установили. Многие вопросы имели отношение к транспорту, который строил доктор Торн для экспедиции Левайна. Но в целом этот список впечатлял своей непостижимостью.
Как-то Келли задумалась, что до всего этого бородачу в машине? Знает ли он что-то неизвестное им? Но бородач казался страшно ленивым. Едва ли он заметил, что Келли и Арби бегают по поручениям доктора Левайна.
Сейчас бородач смотрел на школьную дверь и не обращал на детей никакого внимания. Они дошли до конца улицы и сели на лавку, поджидая автобус.
Метка
Котенок снежного барса высосал всю бутылочку молока и перевернулся на спину, раскинув лапки. Мелодично заурчал.
– Хочет, чтобы его погладили, – сказала Элизабет Гелман.
Малкольм протянул руку и потрепал котенка по животику. Малыш тут же выгнулся и вонзил острые зубки в его пальцы. Малкольм вскрикнул.
– Бывает и такое, – кивнула Гелман. – Дорджи! Нехорошая девчонка! Разве так встречают нашего знаменитого гостя? – Она взяла руку Малкольма. – Кожу не прокусила. Но все равно нужно промыть.
Дело происходило в научно-исследовательской лаборатории при зоопарке Сан-Франциско. Было три часа пополудни. Элизабет Гелман должна была высказать свое мнение по поводу присланных образцов, но ей пришлось задержаться для кормления подопечных малышей. Малкольм поприсутствовал на обеде маленькой гориллы, которая отплевывалась, словно человеческий младенец. Потом наблюдал за кормлением коалы и котенка снежного барса.
– Прошу прощения, что так вышло, – сказала Гелман, отведя Яна к крану и обмыв ему руку. – Но мне показалось, что лучше бы тебе прийти сюда,