Нестабильная. Рина Лесникова
недовольно сморщилась и захныкала, – не нравится. Как такое может быть? Пусть она ещё не представлена Тариоху, но стихия уже должна быть в ней!
– Это верно. Вы, ваше величество, всегда смеялись, когда я подставляла ваше голенькое тельце ветру. Вы как будто купались в нём.
– Ветер – это так здорово, няня Тина! – королева мечтательно улыбнулась.
– Не моё это, конечно, дело, я простая безграмотная нянька и в магиях ваших ничего не понимаю, но посмотри, Нита, как наша малышка смотрит на огонь, – нянька королевы повернула новорожденную к камину, и глаза малышки при виде пламени засветились неподдельным счастьем.
– И это странно. Пока я вынашивала мою крошку, Роэнс говорил, что стихия младенца – огонь, – задумчиво произнесла королева, – потому король и ждал наследника. А родилась девочка… с воздушным даром. Няня, я должна найти Роэнса!
– Велеть пригласить его?
– Да. Пусть придёт! И, чем скорее, тем лучше!
***
На закате четырнадцатого дня, юную принцессу Леониту Илесту Миолину Энери, как и положено, представили покровителю стихии. К сожалению, мать новорождённой, королева Нитасия, была ещё слишком слаба, чтобы присутствовать при обряде, и в храм бога ветров Тариоха малышку заносила старшая жрица. Она взяла девочку из рук доверенной нянюшки и скрылась с ней за дверьми святилища. Там жрица с почтительным поклоном положила ребёнка на алтарь и удалилась. Будущей магине воздуха предстояло провести ночь в храме бога-покровителя, чтобы пройти первый этап обретения стихии.
После того как за ушедшей старшей жрицей гулко закрылись двери храма, из темной ниши, в которой стояла статуя одного из духов ветра, вышла облачённая в свободные одежды жрицы воздуха женщина. Она направилась прямо к статуе Тариоха, летящим изваянием возвышающейся над алтарём. Лишь на мгновение странная посетительница задержалась около лежащей на плоском камне малышки, бросила на неё мимолётный взгляд и, сделав несколько шагов, пала ниц перед своим богом. Неизвестно откуда взявшийся слабый ветерок пробежался по её одежде и распущенным светлым волосам.
– Господин мой и Покровитель, – начала она, подняв голову и остановив взгляд на ступнях каменного изваяния, – ты всегда давал мне понять, что я – одна из твоих любимых дочерей. Ты давал мне силу и делился своей любовью. Но сейчас я прошу не за себя. За дочь свою прошу. Я знаю, ты всё видишь. И мои мысли, и её силу. Но я всё равно прошу, умоляю! Прими девочку под своё крыло!
В лицо женщины ударил холодный ветер с неизвестно откуда взявшимися колючими злыми песчинками, но отчаявшаяся просительница не опустила головы, а, наоборот, подняла взгляд выше, подставляя нежную кожу гневающейся стихии.
– Я готова платить! – выкрикнула она, стараясь преодолеть поднимающийся шум. – Я не прошу для моей дочери силу, прошу лишь об одном – оставь её в живых! Если для этого нужно забрать дар у меня, бери! Но не губи моего ребенка!
Вокруг алтаря, на котором лежало беспомощное тельце, набирал силу беснующийся смерч. Он свирепо рвал одежды стоящей на коленях женщины, злобно