Уравнение с двумя известными. Таня Стар
от ужаса. Только что в эту дверь вышел самый страшный человек, какого она видела в жизни.
Не выдержав, она вся сжалась, прикрыла лицо салфеткой и, упав лицом на стол, расплакалась прямо тут, в небольшом зале, на глазах равнодушных посетителей. Её плечи дрожали от рыданий – так больно было внутри, словно её вывернули наизнанку.
Где же она возьмёт такую сумму денег? Она и в руках столько никогда не держала. Кто одолжит и поверит, что она вернёт? С такой зарплатой и двумя детьми даже кредит получить не удастся.
Сейчас адвокат предложил ей выкупить свою часть жилья по цене вдвое выше рыночной стоимости. Таких денег по сегодняшним меркам не собрать и за десять лет, а купить другое жильё не получится.
Что же делать? Продать ему её часть и купить маленькую квартирку на окраине?
С такими мыслями она пошла прочь от злосчастного кафе, не замечая, как по её плечам на платье стекают ручьи дождя, делая его неприглядным.
Так, оставшись одна почти на другом конце города, она проклинала момент, когда согласилась на этот злосчастный ужин, но тут подошел автобус, и, войдя в него, она уселась на заднее сидение, чтобы люди не увидели её заплаканных глаз. Она посмотрела в окно. Там в старинных зданиях загорались окна, за которыми таилась чужая жизнь, со своими счастьем и проблемами. «И дождь смывает все следы» – вспомнился ей фильм. А сейчас дождь смывал все её надежды на будущее.
Пока она ехала, небо разведрилось. Ирина зашла в квартиру. Она сняла вымокшее платье, зло швырнула его в стиральную машину, переоделась в джинсы с майкой, надела кроссовки, и вышла с Матильдой на площадку для выгула собак.
Даже в страшном сне Ирина не могла увидеть того, что с ней только что произошло. Горестные мысли приставали к Ирине, словно липучие мухи в августе. И даже Вячеслава с ротвейлером не было в парке, что буквально раздробило на части её сердце. И не было никого рядом, чтобы собрать его воедино.
Она вернулась в подъезд, отдала собаку хозяйке и постаралась тут же подняться на следующий этаж, не позволяя затянуть себя в вечные разговоры со скучающей старушкой.
Пока грелся чайник, она стояла у окна и рассматривала дерево напротив. Раненое порывом штормового ветра, оно цеплялось за жизнь ветвями и корнями, хотя отломанная ветвь вырвала ему сердцевину, разодрав ствол от середины до основания. Дерево казалось сильным, оно не сдавалось, не сохло, не увядало. Оно словно говорило Ирине, что жизнь прекрасна, и нужно драться за неё до последних сил. А в доказательство его правоты в полуметре от основного ствола уже тянулась молодая поросль, готовая поддержать раненого патриарха в старости.
Она заварила чай и медленно пошла в зал, чтобы посмотреть новости. Поставила на тумбочку увесистую белую кружку с пингвином, которую ей подарили ученики на Международный женский день, и буквально повалилась на малиновый диван под тяжестью душевного груза.
Мягкую мебель, на диване из которой она обосновалась, они купили со Степаном в период