Игра Лазаря. Максим Марух
заполнить пустоты
Но куски потеряны,
И ты бросаещь паззл, не так ли)
Лазарь пел, нет, кричал вместе с Костелло, часто фальшивя и перекрикивая музыку. Делал он это не в унисон, а нарочно запаздывая на секунду от певца. Не потому, что не знал текста – просто в таком случае он мог лучше слышать собственный голос и совершенствовать свой вокал. Как любой здравомыслящий человек, Лазарь прекрасно знал о понятии «не дано», и, как любой человек здравомыслящий, в глубине инсона ни грамма в него не верил.
No matter what we do
No matter what we say
We're the song inside the tune
Full of beautiful mistakes
(Неважно, что мы делаем
Неважно, что мы говорим
Мы – песня на мотив
Полный прекрасных ошибок)
Лазарь энергично выплясывал перед мольбертом, совершенно не заботясь о равномерном нанесении красок. Гипс сняли ещё вчера, а он всё никак не мог насладиться полной работоспособностью обеих ног.
Вообще, последние три недели выдались странными. Богатыми на события и впечатления, но странными. По мере того, как мысли Лазаря возвращались в прошлое, кисть скользила по поверхности холста всё медленнее и медленнее. Пока не остановилась совсем.
Он думал о Янике. В миру: Екатерине Николаевне Исаковой, восемнадцатилетней студентке РИНХа с первой попыткой к суициду. Три недели назад Лазарь во второй раз познакомился с ней в центральной городской больнице имени Семашко, куда его доставил Сенсор с ушибами разной степени тяжести и трещиной в голеностопе. Для Яники это знакомство стало первым, и её привезли в больницу со вскрытыми венами на обоих предплечьях.
Травмпункт и реанимация располагались не по соседству и даже не в одном корпусе, а психосоматическое отделение, куда Янику направили через два дня после госпитализации, находилось ещё дальше. Но встретиться им всё же удалось.
– Есть несколько вещей, которые тебе следует запомнить, если хочешь поскорее отсюда выбраться, – сказал ей Лазарь в их первую встречу в больнице. Янику только что перевели из реанимации в палату. Завтра утром её ожидала приятная беседа с психиатром и участковым милиционером. – У тебя есть два пути на свободу: короткий и длинный.
Он пробрался к ней тайком, в любой момент их могли застукать. Яника лежала привязанной по рукам и ногам к кровати и отрешённо смотрела в потолок. На появление Лазаря в палате она никак не отреагировала.
– Итак, ты либо сделаешь всё, как я скажу, либо нет.
Помимо Яники, в палате лежали ещё двое под капельницами. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять – оба крепко спят, вырубленные лекарствами. В ту секунду Лазарю показалось, что он общается сам с собой.
– В первом случае ты быстро вернёшься домой и, если желание не пропало, закончишь начатое. Во втором загремишь в психосоматический стационар, где тебя будут долго успокаивать аминазином, вязками и мочевым катетером, пока ты не станешь паинькой. Слушай меня внимательно и выбирай сейчас.
В стационар Яника всё-таки загремела, но ненадолго. Похоже, слова Лазаря оставили отпечаток в её памяти, хотя его визит в палату она впоследствии так и не вспомнила. Она говорила и делала всё так, как он велел.
Для