Проклятие с шипами. Татьяна Бердникова
медленно перевел дыхание, пытаясь заставить себя мыслить трезво. Беседа с этим человеком, с Арчибальдом Молле, с Альфой, была, конечно, сама по себе довольно опасна – в конечном итоге, говорить приходилось с убийцей, имеющим за плечами немалый опыт в проливании чужой крови, с беглым преступником, с жестоким Хищником, но, с другой стороны… Арчи всегда был довольно честен как в своих словах, так и в действиях, уж по отношению к нему точно. Если он говорил, что ненавидит – он ненавидел, если говорил, что убьет – пытался убить, так можно ли было сейчас поверить, что он изменил свое мнение и, сказав однажды, что больше не попытается причинить вред Доминику, причинять его действительно не будет?..
– Объясни мне все более подробно, – Ник сцепил руки в замок, несколько уподобляясь в этот миг одному своему знакомому, – Расскажи, что произошло с твоим другом, почему моя помощь как…
– Это произошло не с ним, – Арчибальд, не желая дослушивать, махнул рукой, прерывая собеседника, – Мой друг – Кевин Хилхэнд, один из лучших врачей современности, великолепный, знающий специалист, который прооперировал меня, вытащил пулю у меня из ноги, и помог прийти в себя после этого. Он, как я уже сказал, человек очень хороший, за своих пациентов переживает всегда, как за родных людей. Возможно, поэтому мы с ним и подружились – мне не доводилось прежде ощущать такой заботы… Он говорил мне, рассказывал об одном из своих пациентов, Ник, – Молле шевельнулся и, явно машинально коснувшись некогда раненой ноги, вздохнул, – Тот человек умирает и, судя по всему, умирает от яда. Вообще говоря, Кевин – хирург, но, коль скоро парень он довольно умный, разбирается и в других болезнях, его часто просят проконсультировать пациентов, к нему отношения как будто не имеющих. Так и с этим… Врачи всеми силами пытаются поставить его на ноги, ищут антидот, но найти не могут – яд неизвестен современной науке и, без сомнения, медленно убивает человека. Кевин в отчаянии… – Альфа на мгновение примолк, сжимая губы, затем продолжил, – Как я уже говорил, мы с ним хорошие друзья, настолько, что у меня даже нет от него секретов. Он знает, кто я и через что я прошел, знает все обо мне, и знает… о тебе. О моей ненависти к тебе, которую он считает болезнью и уговаривает меня пройти курс психотерапии, о том, кто ты такой и на что способна твоя кровь. Он просил меня обратиться к тебе за помощью, Конте, – мужчина слегка развел руки в стороны, – Надеется, что, если противоядие нельзя найти обычным путем, кровь тирваса могла бы помочь.
Доминик помолчал, собираясь с мыслями. Подобных заявлений от старого врага он, разумеется, не ждал, как реагировать на такие слова представлял слабо, и для того, чтобы придумать достойный ответ, ему требовалось время.
– Что ж, ты… – он подумал еще мгновение и, обреченно выдохнув, очень искренне продолжил, – Не умеешь хранить чужие тайны. Кто просил тебя болтать налево и направо о том, кто я такой и на что способна моя кровь, Альфа? Что это – очередная попытка