Революция чувств. Зоя Кураре
мебели и глупому пучку перьев осталось жить считанные часы, а он ей сыр нарезает. Безобразие!!!
Хозяин дома продолжал неуклонно следовать собственному сценарию приема дорогих гостей. Сыр он нарезал крупными треугольниками, копченую колбаску бережно настрогал тонкими кружочками. У пса существовали свои круги, которые он наматывал вокруг потных ног строгого хозяина. Форма та же, запах, простите, другой. Вик злился. Очень злился. Кормить глупый пучек перьев губернской колбасой высшего сорта, это наглость, которую мог себе позволить отъявленный художник.
Попытки пса открыть лапой предательскую кухонную дверь с третьей попытки увенчались успехом. Очень тихо, подобно легкому сквознячку, пес проследовал в комнату хозяина. Вик помнил, к хозяйке идти прямо и налево, к хозяину наоборот, никуда не сворачивая по коридору прямо. Кобель не ошибся дверью, перед ним в полупрофиль сидела, в чем мама родила Машенька, эротично запрокинув ногу на ногу. Гостья умирать от белых линий на мебели не собиралась, в одной руке она держала длинную сигарету, в другой мобильный телефон.
– Сейчас, у нас перерыв. Ты права, он классный. – Замяукала по телефону Машенька.
Конечно, сыр хозяйка покупала классный, – интерпретировал услышанные слова Вик.
– Когда освобожусь, не знаю. Мы только начали, я хочу познакомиться с ним поближе. Ха-ха, еще не пробовала.
Черт, я, потеряла золотую сережку, я тебе перезвоню. Гостья отключила телефон и стала ползать по полу на четвереньках в поиске золотого украшения. Вик возбуждался на улице от дуновения ветра, в потоке которого можно унюхать незнакомый, но такой желанный для любого кобеля запах плоти. Вик хорошо знал, как пахнет настоящая сука. Ситуация провоцировала, черт знает на что. Он неосознанно прыгнул и сразу удачно пристроился позади хрупкого, нежного тела Машеньки.
– Помогите, мама, – заорала не своим голосом натурщица.
«Мамы еще не хватало», – зарычал на пойманную суку возбужденный пес.
Мощный удар откинул Вика от предмета собачей страсти. Хозяин для верности пару раз стукнул своего пса старой чугунной сковородой. Кобель не потерял сознание, он злобно зарычал, шерсть на холке поднялась, у него хотели отобрать желанное – суку. Прыжок, еще прыжок, в этот раз хозяину не удалось наказать насильника. Очередной взмах чугунной сковороды угодил по безвинному в этой истории с изнасилованием креслу. Кресло откинуло задние ножки. В ответ, Вик не промахнулся, выбрав правильную траекторию прыжка, он мертвой хваткой вцепился в запястье руки. Хозяин закричал от боли.
Машенька завыла от страха и беспомощности.
– Господи, что мне делать. Что мне делать?
– Люся, закройся в ванной! – скомандовал ей окровавленный художник.
«Люся? – стало постепенно проясняться сознание Вика. – Какая Люся? Она Машенька»…
– Вик, фу, отпусти. Это я, Вик, фу, – кричал от нестерпимой боли хозяин, он впервые осознал, что не контролирует ситуацию, а его пес бойцовой породы