Родственнички. Наталия Шитова
двое совершенно незнакомых Артёму парней без пиджаков и со сдвинутыми на сторону галстуками, и один что-то пьяно доказывал второму, пытаясь жестикулировать. Они оба вскользь оглядели Артёма, но нисколько им не заинтересовались.
Войдя в квартиру, он понял, что и впрямь опоздал. В большой комнате были накрыты столы, но выглядели они уже порядком разорёнными. Везде стояли пустые или полупустые водочные бутылки, а гости, человек тридцать, разбившись на мелкие компании, расползлись по углам и лениво общались между собой, не обращая внимание на остальных. Кое-кто уже собирался домой и топтался в коридоре, разыскивая в ворохе курток и пальто свою одежду.
На Артёма и тут никто не обратил внимания. Ни одного знакомого лица в комнате не оказалось. Артём направился в кухню, ориентируясь на громкое звяканье посуды. Хозяйничать там могли только свои люди.
Своих людей было двое.
Две женщины в фартуках, надетых поверх строгих черных платьев, молча стояли над ведром и машинально стряхивали в него объедки с тарелок. Темноволосая смуглая Наденька, жена Сергея, вскинула голову на звук шагов и печально улыбнулась Артёму:
– Здравствуй, Артёмушка… Куда ты пропал?
– Я только что из аэропорта, – виновато отозвался Артём. – Прослушал автоответчик и сюда…
Вторая женщина, стоявшая спиной, обернулась, и Артём с изумлением обнаружил в ней собственную бывшую супругу.
– Тебя не узнать, Светка, – усмехнулся он, оглядывая женскую фигуру, аппетитно обтянутую черным бархатом.
– Богатой буду, – процедила он угрюмо.
– Да ты и так вроде не бедна… А где остальные? Где тётя Зоя? – встревожился Артём.
– Зоя Васильевна в больнице. Инсульт, – вздохнула Надя, продолжая заниматься тарелками. – Состояние тяжёлое…
– Бог мой… – Артём закусил губы. – Давно?
– Вчера утром по "скорой" отправили.
– Кто с ней?
– Твой отец поехал… Я тебе сейчас тарелку чистую дам, – засуетилась Надя. – Иди, Артёмушка, поешь…
– Да что, я сюда есть пришёл?! – возмутился Артём. – Где Серёжа?
– В спальне сидит, – с досадой отозвалась Надя. Похоже, что поведение мужа шло вразрез с её понятиями о том, как ближайшему родственнику покойного следует вести себя на поминках. – Как с кладбища приехали, так и засел там. Ты уж расшевели его, Артёмушка. Прямо стыдно: сидит, водкой давится, а гостей поблагодарить не вышел ни разу…
Артём только вздохнул.
Наденька не была такой уж бессердечной женщиной, но жизнь начисто лишила её сентиментальности. Перед глазами Артёма разворачивался странный парадокс: чем состоятельнее становился Сергей, чем больше достатка прибывало в семью, тем суровее, сосредоточеннее и ожесточённее становилась тирания энергичной Надюши. Она происходила из той породы провинциалов, которые называют самую большую комнату в квартире залой. Стоило Артёму впервые услышать из уст Наденьки слово "зала", как все остальные вопросы у него