Тайные свидетели Азизы. Книга 2. Адель. Амир Гаджи
вокруг Тонинадера, как бабочка вокруг соломенной шляпки, она поклялась решить этот вопрос в ближайшие две недели.
Воскресенье для Полины и Кешафа Ибрагимовых по-настоящему праздничный день, если не идёт снег и у дворника нет неотложной работы. Сегодня был именно такой день. Полина напекла татарские перемяшки со свежей бараниной и подала наваристый бульон на бараньих косточках. Кешаф наслаждался перемяшками, запивая их острым, горячим бульоном. Он чувствовал себя настоящим татарским ханом, глядя на то, как суетится вокруг него Полина, со всей своей искренностью ублажая всякое желание мужа. Они жили вдвоём, потому что их единственный сын – контр-адмирал Российского флота Ибрагимов Геннадий Кешафович, в настоящее время командовал эскадрой кораблей Тихоокеанского флота во Владивостоке. Воскресную идиллию безжалостно разрушил неожиданно громкий стук в дверь. Не дожидаясь ответа, дверь отворила расфуфыренная дама неопределённого возраста.
– Вы к кому? – одновременно, не сговариваясь, спросили ошалелые Ибрагимовы.
– К вам, к кому же ещё, – сквозь зубы процедила Огарок. – Меня зовут Зинаида Петровна, я адвокат, хозяйка адвокатской конторы «Вердикт» и жена советника Управления полиции Петрограда. Мне необходимо выяснить, откуда вы прибыли к нам в Петроград и на каком основании вы вселились в это помещение. Мне известно, что у вас нет законных прав занимать эту жилую площадь. Мы не позволим кому ни попадя нарушать законы Российской империи. Я могу немедленно вызвать полицию и вышвырнуть вас отсюда, но это будет не по-христиански. Даю вам неделю найти себе другое жильё или убраться из Петрограда туда, откуда вы сюда припёрлись. Надеюсь, я ясно выразилась. До свидания! – И, закрывая за собой дверь, добавила так и не проронившим ни слова Ибрагимовым: – Ровно неделю, и ни дня больше.
Оставшись одни, Ибрагимовы пытались понять произошедшее и оценить серьёзность прозвучавшей угрозы. Единственное, что срочно необходимо предпринять, – так это посоветоваться со знающим и авторитетным человеком. По мнению Кешафа, таким человеком мог быть недавно назначенный имам[3] Соборной мечети на Петроградской стороне, на углу Кронверкского проспекта и Конного переулка. Его звали ахунд[4] Жалялетдин Нежеметдинов – прямой потомок знаменитых имамов Соколовых, вошедших в историю своим служением в Ярмарочной мечети Нижнего Новгорода. Два года назад, в феврале 1913 года, эта мечеть ещё не была до конца построена, но первое богослужение к трёхсотлетию дома Романовых уже было проведено.
Часы в витрине часовой мастерской напротив их дома показывали два часа пополудни, и, опасаясь не застать имама на месте, Кешаф поспешил в мечеть. По дороге в мыслях он выстраивал свой разговор с имамом, и когда, незаметно для себя, он переходил с быстрого шага на бег, его голова только успевала вырабатывать новые варианты трудного для него диалога. В этот момент он вспомнил надпись на портале над центральным
Имам – духовное лицо, которое управляет мечетью.
Ахунд – звание мусульманского учёного высшего разряда.