Тургер. Геннадий Иевлев
можно дольше, а не шмыгать туда-сюда по её орбитам. И потому я за посадку корабля.
– Геологи? – обратился Некрасов к начальнику геологической партии экспедиции Артёму Светочкину.
– Я за посадку, – отделался Светочкин лишь короткой репликой.
– Я тоже за посадку, – заговорил океанолог Николай Лосев, не дожидаясь обращения к нему начальника экспедиции. – Я не выдержу мотания туда-сюда. Да и сколько мы ресурсов угробим на эти спуски-подъёмы.
– Я тоже за посадку, – заговорил командир отряда десов землян Дик Уолт, как только начальник экспедиции повернул голову в его сторону. – Уже опротивело болтаться. Хочется почувствовать под ногами настоящую планетную твердь, а не твердь металла корабля.
– А мне будет лучше, если «Тургер» останется на орбите, и чем на более высокой, тем лучше, – произнёс астрофизик экспедиции Сергей Суровцев.
– Высадить его вместе с телескопом на один из спутников, и пусть смотрит в него оттуда, – с широкой улыбкой произнесла Веснина.
– Никого ни на какой спутник мы высаживать не будем, – Некрасов в очередной раз обвёл всех присутствующих в зале медленным взглядом, решив дальше не спрашивать остальных членов Совета, мнение которых по этому вопросу для него значения не имело, – а все высадимся на поверхность планеты вместе с «Тургер». За это высказалось большинство. На подготовку два часа. Все свободны.
Зал зашумел. Все начали подниматься с кресел и быстрым шагом направляться к выходу. Некрасов покинул зал Совета последним.
3
Начальник экспедиции Анатолий Некрасов уже несколько часов сидел в лаборатории геологии «Тургер», не отводя взгляда от экрана внешнего обзора лаборатории, по которому неторопливо скользил коричнево-зелёный ландшафт планеты: геологи пытались выбрать подходящее плато для посадки огромного разведывательного корабля. Плато для посадки выбирали на самом большом материке планеты, названном Гранд, в той его части, где сейчас был самый тёплый период времени года планеты, на его предгорье – соответствующее нужным требованиям плато нашлось лишь там. Но плато предгорья изобиловало большими неровностями, и достаточно большой и ровный его участок никак не удавалось выделить.
Конечно, можно было бы выбрать для посадки одну из пустынь планеты, которых здесь было предостаточно, и построить в ней большое посадочное поле путём спекания песка. Но эта работа заняла бы до сорока местных суток, а Некрасову хотелось как можно скорее оказаться на поверхности планеты, чтобы ощутить под ногами планетную твердь. Поэтому он не хотел тратить столь долгое время на строительство посадочного поля, а хотел как можно скорее пройтись по планетной тверди.
Такое желание за последние годы экспедиции по непонятной для Анатолия Некрасова причине у него стало возникать всё чаще и чаще, а сейчас, когда он видел перед собой поверхность планеты, оно стало настолько нестерпимым, что он готов был забраться в левет