Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть. Мика Ртуть
уснули, с потолка читал по памяти о том, как Барсук стал Седым.
Вот и сейчас ровные строчки стояли перед глазами, заслоняя мокрые дома и купающихся в лужах птиц.
«…сегодня вечером отправляемся в Кардалону. Вернусь – напишу об испытаниях. Или не вернусь».
Седой вернулся и написал.
«Из пяти подмастерьев убиты трое. Один остался в храме, Хисс сделал его Безликим. Наверное, это лучше, чем смерть. Я единственный выжил, прошел ритуал и заключил договор…»
Испытания. Не сегодняшняя игра в сову и мышь. Даже не полная крыс-упырей городская канализация, где придется провести ночь и выловить живьем дюжину чудищ. Крысы или сова по сравнению с сотней воров, грабителей, контрабандистов и просто жадных наемников, вышедших на охоту за головами подмастерьев – фиалки. А грабители и контрабандисты – фиалки по сравнению со своим же братом подмастерьем, которого впервые коснется Хисс. Коснется и потребует крови. Не чьей-то там, а крови других подмастерьев.
Об этой маленькой подробности Мастер умолчал. Про законы гильдии рассказал, про ритуал посвящения и опасность призвания Хисса без ритуала и договора рассказал. А о том, что подмастерья, едва ступив за пределы храма, проваливаются на тропы тени и начинают резать друг друга – нет. Немудрено. Он же воспитал из белобрысого верного пса сыну. Стриж за «брата» глотку перегрызет, скорее сам утопится, чем навредит Шороху. Любит, шисов дысс, ближнего своего, как повелела Светлая. И Шорох пса своего в обиду не даст, прикроет и уж точно не станет резать, если только Мастер не прикажет прямо. И то вывернется, сам же Мастер учил не выполнять приказы тупо, а прежде подумать о благе гильдии и воле Хисса.
Сам же и истолковал Канон Полуночи во благо Хисса и гильдии, читай, Мастера Ткача. Закон не запрещает учить подмастерьев работать в паре, вот он и учил. Только Шороха и Стрижа. Остальные подмастерья не умеют в бою думать ни о ком, кроме себя. Ткачу не нужно никого защищать: пришел, убил, исчез. Напарник ему – лишь помеха, на тропы тени ходят по одному.
Проклятье. Надо было убить белобрысого, как угодно убить, и плевать, что ткач, убивший другого ткача, отвечает перед Темным Братом. Хисс не казнит своих слуг попусту. Хиссу нужны ткачи, умеющие постоять за себя и исполнить его волю, а не барашки на заклание.
Волчок покосился на шагающего рядом Угря. Молчит, словно и не было того дневника. Но – был. Перед игрой был. Потому что ни Волчок, ни Угорь не обязаны умирать на испытаниях ради того, чтобы сын Мастера получил свои ножницы. Не зря Хисс дал ткачам закон, запрещающий жениться и иметь детей. Службы Темному достойны самые лучшие, а не чьи-то там сынки.
Прогулка завершилась около ипподрома, в «Хромой Кобыле». Рябой трактирщик протирал кружки засаленным фартуком.
– Вам чего? – буркнул он, едва Волчок и Угорь подошли к стойке.
Оглядев рябую рожу с глазами навыкате, Волчок пожал плечами. В «Хромой кобыле» можно делать незаконные ставки, продавать краденое, покупать дурь и нанимать дешевых головорезов,