Хозяйка Четырех Стихий. Мария Гинзбург

      По лицу экена было ясно, что он ничего не понял.

      – Приказывай, – сказал Крюк.

      – Полезай наверх, Крюк! – скомандовал Шенвэль. Экен облегченно вздохнул и быстро, пока эльф не передумал, стал карабкаться на макушку другого черепа. Губы Гёсы задрожали.

      Он попал в диагональ с эльфом. Ни один Танцор Смерти еще не оставался в живых после этого. Но думал Гёса не о себе, а о Зарине, которая должна была погибнуть вместе с ним.

      Шенвэль нахмурился.

      – Именно поэтому я запретил вам давать Клятву Синергистов, – сказал он.

      Гёса молча развернулся и двинулся к пасти.

      – Стой. Дай руку, – сказал эльф. – Левую.

      Голова Заша снова появилась над завалом. Шенвэль, не поворачиваясь, ударил дракона направленным пучком Чи с правой руки. Обожженный дракон заревел. Тан наконец разобрался со своими ногами и головами. Три головы дракона повернулись на крик Заша.

      Гёса остановился, протянул руку. Шенвэль взял его кисть в свою. Гёса почувствовал, как что-то входит в его ладонь, острое и очень холодное.

      – Танцуй, – сказал Шенвэль, отпуская экена. – Танцуй так, как никогда не танцевал!

      Гёса нырнул в пасть черепа. Шенвэль засунул руку в глазницу, ухватился за обломок кости. Затем эльф оттолкнулся от криво стоявшего в челюсти нижнего клыка и забросил себя наверх. Из глазницы он перебрался на мощную надбровную дугу. Шенвэль поскользнулся на ошметках плоти дракона и чуть не сорвался с костяного карниза. Эльф оказался на макушке черепа, пронзенной осколком колонны. Шенвэль вынул из своего мешка ивовую дудку, которую сделал на привале, и зашел за колонну.

      Эльф прислонился к обломку, глубоко вздохнул и поднес инструмент к губам.