Привычное проклятие. Ольга Голотвина
храм, жертвенник. Рядом, в деревне, – с готовностью ответил Кринаш, который при виде отчаяния Руриты несколько смутился. – Но жрец самый настоящий. К нему со всей округи приезжают браки заключать – не в город же ради этого ехать!
– Ну, дела! – ошалело покрутил головой толстый стражник и тут же спохватился: – А я ведь тоже не женат!
– Сиди! – свысока бросил ему приятель. – Ты из Семейства, так не влезай в разговор Сыновей Рода!
– Я сейчас… – забормотал Жамис, вскочив со скамьи. – Мне проведать доченьку…
Вывести Руриту из комнаты удалось быстрее, чем ожидали постояльцы, дружно заинтересовавшиеся таким оборотом дела. То ли подействовало зелье Дагерты, то ли девушка усилием воли взяла себя в руки… Шла бледная, но прямая, с высоко поднятой головой (Дагерта успела на скорую руку привести в порядок ее волосы и одежду).
– Деточка, – залебезил отец, – господин из Рода Уммедек делает тебе предложение…
И замер, боясь дохнуть. Его норовистая дочь запросто могла обругать жениха, повернуться, уйти – а потом всю жизнь жалеть об этом.
Почувствовав серьезность момента, хозяйка с лестницы подала реплику:
– А уж эти как иззавидуются, из Рода Зиннифер!
То ли вовремя пришлись эти слова, то ли Рурита оказалась разумнее, чем ожидал отец, но барышня вместо бурного отказа неохотно процедила сквозь зубы:
– Ну… может быть… если господин сбреет эту гадкую бороду!
Отец бросил на жениха взгляд, полный ужаса: обидится или нет?
Неркур расправил плечи и расхохотался:
– А почему бы и не сделать невесте перед свадьбой приятное?
На постоялом дворе было лишь одно зеркало. Именно его вчера грохнула Рурита.
Толстенький стражник двумя пальцами держал самый крупный осколок перед носом приятеля, который, наточив нож и густо намылив физиономию, избавлялся от бороды.
Время у Неркура было: Жамис вместе с хозяином постоялого двора ушел в деревню договариваться со жрецом, невесту Дагерта увела наверх прихорашиваться, а на пристани только-только начали грузить тюки обратно в трюм.
Толстый стражник до тошноты завидовал приятелю, на которого обрушилось богатство. И из зависти старался испортить везунчику настроение:
– Ты у нас теперь в дезертирах числиться будешь, так? Сорвался в бега, господину даже ручкой на прощание не махнул…
– Держи зеркало выше… Сам порядки знаешь: если хозяин задерживает плату больше чем на три месяца, наемник может разорвать договор. Кроме как в королевском войске, ясное дело. Припомни: когда мы от Унтоуса последний раз деньги видали?
Толстяк возвел глаза к потолку и углубился в подсчеты.
– А если даже что не так, – добавил Неркур, – с такими деньжищами я от любых неприятностей отмашусь.
– С такими деньжищами? – переспросил приятель. – А если не поспеешь к сроку? Останешься без денег, без бороды, зато при жене!
Неркур повернул голову, скептически обозревая в зеркале выбритую