Ведьма и закон. Рождение легенды. Евгения Чепенко
рыжей ведьмой, которую он отправил отдыхать домой сразу по возвращении из поместья Гуфо.
Путь до машины, а потом до квартиры Козловой показался Лику бесконечно долгим. В спешке он позволил себе нарушить несколько правил дорожного движения. Последние сутки должностные обязанности вынудили его целиком погрузиться в работу. Времени хватало лишь на еду, на сон выделил себе пару часов в кабинете на диване, пока шло экстренное совещание руководства МУП. И все это время он скучал. Безумно скучал по ее глазам, улыбке, привычке морщить нос, по мимике, веснушкам и рыжей шевелюре. То и дело, общаясь с коллегами, Лик ловил себя на мысли «что сказала бы или сделала Маруся». Шут за спиной не дергался и не пытался скинуть оковы, он вообще больше не имел четкой оболочки, зато теперь Безумец давал возможность богу всегда чувствовать свою ведьму.
Лик припарковался, вышел из машины и запрокинул голову, глядя на единственное окно ее квартиры, выходящее на автомобильную стоянку. Балкон и остальные два окна смотрели в сторону исторического центра. Рыжик была совсем близко. От этой мысли Ликургу стало сложнее контролировать волнение, а ведь еще предстояло пообщаться с Береславой. Старая ведьма жила у внучки.
Глубоко вздохнув, Эйдолон решительно зашагал к дому. Когда на тихий стук никто не откликнулся, Лик не на шутку испугался. И хотя Шут уверял, что хозяйка спит, богу требовалось убедиться лично. Скинув опостылевшую маску, он прибегнул к естественной своей способности, к той же, что позволила Дингиру однажды проникнуть на ее балкон.
Береславы дома не было, а Рыжик безмятежно спала. Одинокая фигурка, освещенная лунным светом, на большой двуспальной кровати. Лик улыбнулся, вспомнив, чего стоило эту кровать сюда поднять. Волнистые волосы темным нимбом окружали голову, изгибы тела легко угадывались под тонким покрывалом.
Стараясь ступать как можно тише, он приблизился, осторожно забрался на кровать рядом с ней и замер. Разум, изможденной усталостью и болезненной тоской по избранной, отказывался работать должным образом. Ей нужно было отдохнуть, набраться сил – Лик понимал это, но остановить себя не мог. Завораживающее, бесконечно соблазнительное, древнее полотно Асгарда, она манила и сводила с ума. Совсем одна и так близко. Оглядевшись, словно вор, Лик начал складывать простые и эффективные заговоры.
Для начала Рыжик лишилась своего детского ночного костюма. В его фантазиях она представала в чем угодно, но не в этом. Затем бог избавился от ее белья, лишь после сменил покрывало на легкое облегающее прозрачное платье. И сам же поразился той перемене, что произошла. Какими бы восхитительными не были образы в его мечтах, они уступали реальности.
Веснушчатый нос чуть сморщился, она вздохнула и потянулась во сне. Платье натянулось, еще больше обрисовав очертания груди и бедер. Лик вдруг до отчаяния возжелал навлечь на нее грезы, безнаказанно ласкать ее, сводя все в сновидение. Это было так свойственно мужчинам его рода и так претило ему самому, но с ней, с Марусей, он не задумываясь повел бы себя именно так, если бы магия аптекарей позволила.
Разочарованный