Девчонка, что кричала «Монстры!». Р. Л. Стайн
да часть лица, когда он подался влево.
Я по-прежнему не дышала.
На другом конце комнаты часы громко отстукивали секунды. Лицо мистера Мортмана за столом то возникало, то снова терялось в сумятице сине-лиловых теней.
Ролики у меня в руках вдруг потяжелели. Я тихонько опустила их на пол. Тут любопытство окончательно взяло надо мною верх, и я сделала несколько шагов вперед.
Мистер Мортман замурлыкал что-то себе под нос. Я не могла распознать мотив.
Чем ближе я подходила, тем сильнее сгущались тени. Вглядываясь в темный проход, я увидела в руках у мистера Мортмана стеклянную банку. Теперь я была достаточно близко, чтобы увидеть, как его лицо расплылось в довольной ухмылке.
Держась в тени, я подобралась еще ближе.
Люблю за людьми шпионить. Это здорово будоражит, даже если они ничего такого и не делают.
Само осознание, что ты за ними следишь, а они ни сном ни духом, уже волнует.
Не переставая мурлыкать себе под нос, мистер Мортман прижал банку к груди и принялся откручивать крышку.
– Сочные мушки подъехали, мои робкие друзья, – объявил он своим визгливым голосом.
И точно! Банка была полна мух.
Внезапно комната погрузилась во мрак – это вечернее солнце заволокла грозовая туча. Свет, струившийся из окна, померк. Серые тени легли на мистера Мортмана и его огромный стол, словно набросив на него покров темноты.
Из своего ненадежного укрытия среди стеллажей я наблюдала, как он собирается кормить своих черепашек.
Но постойте-ка.
Что-то было не так.
Мое дурное предчувствие стремительно сбывалось.
Происходила какая-то чертовщина!
Пока мистер Мортман возился с крышкой, его лицо начало меняться. Голова поднялась над воротником и стала раздуваться, словно воздушный шар, в который закачивают воздух.
Я беззвучно ахнула, увидев, как его маленькие глазки выскочили из глазниц. Они тоже вздувались, увеличиваясь в размерах, пока не стали размером с дверные ручки.
Свет из окна еще сильнее померк.
Комнату заполонили густые тени. Они колыхались и извивались.
Я не могла толком разглядеть всего. Это было как вглядываться в густой темный туман.
Мистер Мортман продолжал напевать, даже когда его голова, подскакивая, закачалась над плечами на длинной шее, а глаза вытянулись, будто на стебельках, устремляясь вверх, словно усики насекомого.
А потом его рот начал, кривляясь, расползаться. Бездонной черной дырой разверзся он на огромной, раскачивающейся голове.
Ликующая песнь мистера Мортмана становилась все громче – жуткий, пугающий звук, больше похожий не на пение, а на звериный вой.
Библиотекарь сорвал с банки крышку и разжал пальцы. Крышка брякнулась на стол.
Я подалась вперед, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть. Сильно прищурилась и увидела, как мистер Мортман погрузил толстую руку в банку. Оттуда послышалось громкое жужжание. Он извлек полную пригоршню мух.
Я видела, как еще сильнее раздулись его глаза.
Видела зияющую черную прорву на месте рта.
Он