1001 ночь с деканом. Лили Рокс
прижала его к кафедре и рукой вцепилась в его стоящий член.
– Ольга Васильевна, успокойтесь! – попросил Федор, впрочем, весьма вяло.
– Нет, не дождетесь! – она усмехнулась и резко расстегнула ширинку на его брюках.
– Черт, – пробормотал Федор, пытаясь застегнуть штаны и чуть не прищемил губы настойчивой мамаши.
Пришлось удалиться с ней в комнатку, пристроенную к аудитории, где Ольга Васильевна уже не сдерживала себя, отсасывая большой и толстый декановский член в надежде на его сговорчивость. В конце концов, Федор усадил ее на стол, и, только вставив в нее свой детородный орган, кончил почти моментально, настолько сильно его возбудила эта горячая мать студентки, которая, как оказалось, первокласно сосет.
После того случая, Жалинская еще пару раз наведывалась в университет, многозначительно смотрела на Федора, но он делал вид, что ничего между ними не было, хотя ее дочь была восстановлена и училась в университете до сих пор, также прогуливая и не проявляя никакой инициативы в учебе. А ведь она даже не подозревала, чего стоило ее матери, чтобы ее оставили на курсе!
Наконец, совещание закончилось, и все разошлись по своим кабинетам. Федор направился к себе, теперь уже зевая на полных правах.
– Вам не спалось? – раздался рядом женский голос.
Федор повернул голову и встретился взглядом с невзрачной лаборанткой, которая работала не то с преподавателем химии, не то физики. Федор даже имени ее не знал, поэтому равнодушно посмотрел на серую мышь, задавшую ему нелепый вопрос, и удалился к себе, не утруждая себя ответом.
Достав из портфеля телефон, он убедился в том, что ему несколько раз звонила Наташа. Неужели она ничего не поняла вчера? Не хватало еще, чтобы она заявилась сегодня к нему домой. Придется ехать с ночевкой к матери, Федор так иногда делал, когда подозревал, что ему грозит преследование со стороны женщины.
Он отсиживался у матери неделю или меньше, не отвечая на звонки и игнорируя сообщения очередной разовой пассии, а потом спокойно возвращался домой и начинал все по новой.
Мать всегда была рада видеть сына у себя, ей было скучно: старшая дочь уехала в Екатеринбург с мужем и двумя детьми, а Федор, по ее мнению, болтался, как дерьмо в проруби, так и не женившись вовремя и не подарив ей пару-тройку внучат.
Конечно, Федора утомляли эти разговоры и причитания матери, но это было лучше, чем спасаться от нытья и придирок брошенной любовницы, которая рассчитывала на нечто большее, чем просто секс.
В эту ночь, ложась в постель в квартире своей мамы, Федор вдруг задумался о том, почему он стал таким равнодушным и холодным. Он словно терял интерес к женщинам, как к объекту восхищения и обожания, воспринимая их как источник получения сексуального удовлетворения и не более того.
Ему было безразлично: замужем его партнерша или нет, есть у нее дети или она планирует ими обзавестись, переспав с ним, сколько ей лет, большая у нее грудь или маленькая, блондинка она или брюнетка.
Его чувства будто атрофировались,