Скрытни. Мира Виссон
приблизится к ним не может. Он не столкнулся со стеной, но каким-то непонятным ему образом почувствовал, что впереди стена. Никто же не будет в здравом уме кидаться на стену. Пока он раздумывал, что делать, женщина закончил с его другом. Теперь перед ним стоял подросток, который ошарашенно озирался вокруг, явно не понимая, где он и что происходит. Женщина же повернулась к оставшемуся колдуну. Прежде, чем тот сообразил, тело само приняло решение спасаться. Наверно, первый раз в жизни, он столкнулся с инстинктом самосохранения, хотя понятия не имел, что это такое. Он всё ещё думал, что делать, хотя уже бежал от неё прочь. А в след ему раздавался заливистый женский смех, от которого у него мурашки бежали по телу и холодило спину, казалось, что этот смех, как стрела сейчас вонзится в незащищённую спину и сотворит с ним что-то страшное. Так он и бежал, даже когда смех давно затих вдалеке. Бежал, пока хватало его сил.
Возможно, когда-то очень давно, Кощей уже читал эту историю, но скорее всего воспринял её как байку, сказку, или даже просто враньё колдуна, желавшего скрыть свою несостоятельность, как волшебника. Прочитал и тут же забыл. Теперь же он отнёсся к этой истории совсем по-другому. Сейчас он думал, что всё описанное скорее всего правда.
Выходило, что белые колдунье могли запросто всё колдовство Кощея и ему подобных выкачать на раз. И даже если колдунья не была сильной, за раз не всё выкачала бы из него, не до конца колдовских чар лишила, силушки и возраста поубавила бы точно, а с ними и накопленные знания, и накопленный годами опыт. Пришлось бы всё по новой нарабатывать. Похоже, что Алиса была именно такой ведьмой, что могла значительно силы Кощея поубавить, а то и всё забрать. «В младенца меня обратила бы», – мрачно предположил он.
И самое главное, колдун так и не нашёл способа, как же справиться с уже могущественной белой ведьмой. Все описания, которые он находил, говорили о том, что если инициировалась белая колдунья, то лучше сразу же убить её любым человеческим оружием, желательно стрелой или длинным мечом, а лучше копьём, чтобы ни в коем случае, даже случайно, не дотронуться до неё. Эта идея почему-то не очень привлекала Кощея.
Пока Кощей рассуждал обо всём об этом, понимая, что с Феликсом теперь не посоветуешься, да и вообще лучше ему ни о чём не рассказывать, тот приводил доводы, почему ему не надо учиться в школе. Последним аргументом было:
– В конце концов я могу учиться на дому, экстерном всё сдавать, – не унимался никак мальчик.
– Да оставь ты меня в покое-то, что ты меня достаёшь. Во-первых, ещё ничего точно не известно. Во-вторых, с чего ты взял, что я вообще собираюсь тебя в школу отправлять.
– Ну, все взрослые считают, что дети должны учиться, – протянул мальчик.
– Я же не твой родитель, – попытался отвязаться от Феликса Кощей.
– Так ты не отправишь меня в школу? – продолжал настаивать мальчик.
– О боже!