В одно дыхание (сборник). Михаил Веллер
В этом отличие злых волшебников от добрых. Из уродливой оболочки извлечь прекрасную истинную сущность. Уродливо же то, что не соответствует тысячелетиями сложившимся представлениям о добре, пользе, красоте, справедливости. Разве не гуманно превратить уродливого садиста в то, чем он был предназначен стать на земле: в цветущий сад?
Тримушки-Трай (поддаваясь его тону). Да, да… если бы это было возможно…
Чиновник. И важно не ошибиться. Как важно не ошибиться, вы понимаете! Не использовать государственную печать для колки орехов. Не пускать броневую сталь на кастрюли, красное дерево на туалетную бумагу!
Тримушки-Трай. Да, да…
Чиновник. Вот в этом и будет заключаться ваша задача. Гуманнейшая, я бы сказал, задача.
Тримушки-Трай (с недоумением, еще исключающим догадку; как проснувшийся человек). Что?
Чиновник. Мы говорили с вами о кризисе, который пережила страна. О практической невозможности преодолеть его обычными средствами. О назначении человека. И обнаружили единство взглядов, не так ли?
Тримушки-Трай. Т-так…
Чиновник. Даже в экстазе наслаждения мы сокращаем наш век и приближаемся к смерти. Нельзя одновременно получать удовольствие от вкуса пирожка и его вида. Это я к тому, что (резко перегнувшись через стол, глядя в глаза, жестко) население наше несколько уменьшилось, вы обратили внимание, не правда ли?
Тримушки-Трай (как бы в гипнотическом внушении машинально кивает). Д-да… (С выражением появляющегося ужаса.) И… что же?..
Чиновник. Полноте, голубчик. Я с вами совершенно откровенен. Не притворяйтесь же и вы таким непонятливым. В сущности, раз уж вы побаиваетесь и стесняетесь себя самого, открою вам: не так уж это вас и волнует.
Тримушки-Трай. Вы хотите…
Чиновник. Помилуйте. Избавьте меня от формулы: «Вы хотите сказать этим, что… Боже мой! Этого не может быть!..» Будьте честнее. Интеллигент не должен быть фарисеем.
Тримушки-Трай. Я слушаю вас…
Чиновник (наполняет его бокал коньяком, на сей раз не разбавляя). Выпейте! Да! Мы – мы! – взяли на себя тягчайший груз ответственности! На себя! (Нервно, с болью.) Чтоб спасти всех… Достойных… Чтоб вы не подохли на помойке, а ваши ученики не выросли скотами. А ваши дети появились на свет… (Закуривает. Доверительно.) Наш отдел самый вредный из всех. Нервов, нервов… А платят столько же.
И перестаньте, я вас умоляю, делать лицо Христа, которому предлагают за три десятки избавиться в профилактических целях от Иуды. Вам это не идет.
Тримушки-Трай. Вы поймете меня… и извините… я отказываюсь.
Чиновник. И прежде чем петух пропоет, трижды… Слушайте, я перестану вас уважать, честное слово. Ну давайте рассудим трезво:
Первое. Подавляющее большинство людей у нас счастливо. Работа по душе, достаток, покой.
Второе. Счастливы не баловни судьбы, не жизнедеятельные приспособленцы, а – лучшие головы, порядочные, терпимые к ближним.
Третье. Преступности нет. То есть порядочные