Неисповедимы пути. Роман. Юрий Теплов
с погонами капитана. Светлые глаза под светлыми ресницами глядели сурово и официально. Багратка, продолжавший сидеть на земле, заегозил под его взглядом, попытался спрятать нож за спину.
– Пр-рошу! – произнес капитан и протянул за ножом руку.
– Это не мой! – сказал Багратка. – Это – его, – кивнул на Ивана.
– Р-разберемся. А теперь следуйте за мной!
– К-куда? – испуганно спросил тот.
– На гарнизонную гауптвахту. А утром пер-редам в КГБ.
– Зачем в КГБ? – завопил Багратка. – Это дело милицейское, начальник. Он сам на нас напал, этот кучерявый!
Усы у него обвисли. Он поднялся, переступил с ноги на ногу. И вдруг резво скакнул вбок. Помчался прыжками между деревьев, подгоняемый голосом капитана:
– Стой! Стр-релять буду!
– Спасибо, – сказал Иван, когда треск сучьев затих.
– Ненавижу, когда тр-рое на одного, – ответил тот. – Знакомые?
– Нет.
– Я так и думал… А портр-рет они вам подпортили!
– Чепуха, – проговорил Иван и почувствовал, что губы у него распухли.
– Давайте знакомиться, – капитан протянул ему руку. – Алексей Михайлович. Фамилия – Железнов.
Иван тоже представился по имени-отчеству.
– Женаты? – спросил Железнов.
– Женат.
– К жене в таком виде нельзя. К жене надо приходить кр-расиво!
Сперва Иван посчитал, что его новый знакомый нажимает на букву «р», когда отдает команды. Но, видно, такая у него была манера разговора.
– Предлагаю пойти ко мне, – сказал он. – Временно холостякую. В порядок себя приведете!
Железнов подошел к обезлюдевшему достархану. Брезгливо оглядел закусь. Поднял цельную поллитровку, протянул Ивану.
– Компенсация за ущерб.
Иван сунул бутылку в карман.
– Пошли? – полуспросил Железнов.
– А патрули?
– Не было патрулей. Психологическая обработка пр-ротивника.
На КПП Железнов сказал дежурному: «Со мной», и тот разрешающе козырнул. В квартире их встретил детский плач. В коридоре на горшке сидел ребятенок и ритмично всхлипывал. Увидев вошедших, заревел целенаправленнее.
– С соседями живем, – объяснил Железнов, – тоже командир роты с семьей. Сам на точке вторую неделю, а жена, – кивнул на свет в ванном оконце, – постирушку затеяла… Чего хнычешь, Гор-рюха? – обратился к малышу. – Гарнизонные парни не хнычут!
Гарнизонный парень послушно замолчал. Загремели тазы. В коридоре появилась распаренная чернобровая мамаша. Увидев постороннего, да еще заметно побитого, она ахнула, подхватила сына с горшка и исчезла в своей комнате.
Иван погляделся в мутное зеркало. Правильно ахнула чернобровая: губы, как пережаренные оладьи. Умылся холодной водой. Прошел в комнату. Она оказалась крохотной, метров четырнадцать – не больше. Раздвижной диван, детская кроватка, платяной шкаф, письменный