Назад в Эрдберрот. Евгения Высоковская
с ним, если он руку на меня клал, пошевелиться боялась. Так обычно кошатники себя ведут, когда на них лежит кот, чтобы только его величеству не стало неудобно и он не ушел бы.
* * *
Итак, я морально зрела и готовилась к разговору. Все это сопровождалось тягостным ощущением, словно из сердца вытаскиваешь нитку прямо через грудь.
Мне удалось уломать Лё на поездку в подмосковный дом отдыха. Если раньше было проще, то сейчас действительно пришлось уговаривать. Видно, он ощущал мое напряжение, и оно для него уже становилось дискомфортным.
В первый же вечер поездки мы устроили пикник на одной из шашлычных площадок и хорошенько выпили. Распевали песни, травили анекдоты, точнее, рассказывала, как обычно, я, а он хохотал до слез, удивляясь их бесконечному запасу. Мне всегда так нравилось его смешить, особенно когда он смеялся над теми вещами, на которые многие другие люди делали круглые глаза, косились на меня и нервно спрашивали: «И чего тут смешного?»
Вот, например, еще один из моих любимых анекдотов и, кажется, последний, который я рассказывала Лё, как раз в пансионате.
«Весна, все расцветает, начинают щебетать птицы, раскрываются почки на деревьях, распускаются первые листочки. Воздух наполнен свежестью. Идет мужик вдоль березовой рощи почти в блаженстве, на душе умиротворение, единение с природой. Вдруг видит: на одной из березок висит девочка, вцепившись зубами в ветку. Подбегает в недоумении:
– Девочка, девочка! Что ты делаешь?!
А та ему в ответ, не разжимая зубов:
– Шок пью».
У Лёни от этого анекдота была истерика, он чуть по полу не катался. Вот в таком примерно ключе прошел наш первый вечер в пансионате, а потом разговор сам как-то перешел на Лёнино проживание «с бабкой». Он посетовал, что очень иногда достает, когда нельзя привести друзей, когда всегда кто-то чужой находится в соседней комнате, и хоть она ему и готовит, но далеко не так вкусно, как я. Более подходящего момента еще никогда не было, и я просто предложила:
– Так давай жить вместе?
И он, совершенно расслабленный, улыбающийся, вдруг ответил:
– Да можно!
Мы даже в двух словах успели обсудить, что вместо моей съемной однушки будет удобнее снять двухкомнатную квартиру, потом разговор перешел на другое. Я вообще не ожидала что так все решится просто, что не будет никаких возражений и сомнений. Я сидела полностью счастливая и окрыленная.
Это был целый час счастья. Потому что примерно через такое время я еще раз что-то спросила на эту тему, что-то более уточняющее. А он сказал:
– Нет, знаешь, я все-таки выбираю бабку. Я должен жить один.
И все. Мир рухнул. Дальше все как-то смешалось в кучу, его куцые объяснения почему, обещания, что он просто будет чаще приезжать… Если бы он сказал сразу «нет», к чему я собственно была готова, тем более после выпитого вина было не так страшно