Острова. Алекс Орлов
Кворт одного капитана, Бублит была его фамилия, который тоже ходил на большом сухогрузе военного подчинения. Так вот этот Бублит решил наводить на судне собственные порядки – именно в десантном отсеке. Лез во все дела и случайно вляпался в какие-то международные секреты, так потом просто исчез с судна. Как будто испарился.
Три дня поискали да и списали на сумасшествие. А куда он мог деться с судна в открытом космосе? Ясное дело – только за борт. Но космическое судно – это не морское, тут за борт случайно не падают. Чтобы вытолкать тело наружу, надо очень постараться.
Нет, судовой строгости, Кворт, конечно, придерживался, он мог любому офицеру за брошенный мусор немалый втык сделать. И те его побаивались, уважали и с докладами приходили – дескать, столько человек в наличии, столько ко сну отбыли. Ну и замечательно, всего вам хорошего.
А второго дня прибегали сержант и рядовой – извиняться. Откуда-то узнали, что это они капитана в курилку затаскивали про жизнь поболтать.
Смешные. Кворт им так и сказал – бегите отсюда к своим командирам, я вас знать не знаю и вижу впервые. Смешно получилось, у них глаза чуть из-под надбровных дуг не выкатились с испугу.
Смешные.
Кворт допил тако и уже собирался уходить, когда двое диспетчеров вдруг подпрыгнули, словно им под задницы ударили, и, прижимая к ушам гарнитуры, выскочили из кафе, хотя заказ уже сделали.
Пилоты штурмовиков переглянулись – диспетчеры были им как родственники. И тут вдруг кто-то из них тоже получил сообщение, и они тоже рванули, едва не перевернув стол, а шедший к ним мугл с двумя гружеными подносами чуть не свалился.
Раз-два, и нет никого. Кворт тоже поднялся и зашагал к выходу, также прижимая к уху гарнитуру.
– Луи, ты меня слышишь?
– Слышу, капитан, как не слышать, ты же так орешь.
– Ладно, не хами! Что там на радаре, у нас диспетчера с летчиками из кафе брызнули, как жуки из-под лампы. Что там видно?
– Я еще не смотрел!
– Ну так посмотри, я уже иду.
32
Пока шел к рубке, поднимаясь на одном лифте, опускаясь на другом, капитан чутко определил, что с борта стартуют штурмовики – один, второй, третий. Другой бы ничего не почувствовал, ведь масса судна, по сравнению с массой штурмовика, огромна, но Кворт так долго служил на этом грузовике, что знал все его тычки, щелчки и дрожи. И уже вибрация от старта штурмовика сильно от них отличалась.
Когда он прибыл в рубку, Луи уже сидел, воткнувшись в рабочее место с тремя включенными экранами, а нороздул-практикант с выпученными глазами и открытым ртом стоял у поднятой визиограммы.
– Опусти жалюзи, Френе, – сказал ему Кворт. – Если будет бой, это защитит от осколков.
– А с кем будет бой, сэр?! – воскликнул Френе, торопливо переключая приводы.
– С врагом, приятель. С настоящим коварным врагом.
И, подойдя к замершему Луи, Кворт спросил:
– Что там?
– Похоже, дифракционное возмущение…
– Далеко?
– Ну,