Храм над обрывом. Юрий Кузьмич Иванов
тоже очень заразительно, при этом немного прихрюкивая, что только добавляло пороху в наше умопомрачительное веселье.
Наконец, мало-помалу, смех наш закончился. Закончилась и асфальтовая дорога, когда мы выехали за околицу небольшой деревни, что была последней со стороны нашего региона. Когда Максим стал поворачивать свою машину влево, я невольно бросил взгляд на деревенскую перспективу: вслед за нами, с другой стороны села, из-за крайнего деревянного домика, на улицу выехал черный внедорожник «Геленваген». Опять сомнения начали царапать мой разум: было ясно, что джип едет за нами, но за кем они следят?
– Максим, тебе не кажется, что черный «Геленваген» неспроста ездит за нами? – спросил я своего нового приятеля и кивнул головой назад.
К моему удивлению, Максим даже не повернул голову, чтобы взглянуть на наших преследователей. Он посмотрел вместо этого на меня и медленно покачал головой.
– Это наша охрана.
– Охрана? В смысле? Ты под следствием?
– Странная логика у тебя Валера. Почему сразу «под следствием». Ну, скажем так: телохранители.
Вроде бы после того, как оказалось, что я еду с примой Большого театра, уже и невозможно ничему удивляться, но оказалось, что это не предел, и надо, пожалуй, готовить себя к тому, что все это только цветочки. Я не знал, что и сказать Максиму. Кто же он такой? Кем может быть молодой человек в 25 лет, если женат на ослепительной красавице и известной балерине, его охраняют словно президента, и при этом он живет в абсолютной глуши посреди лесов на границе двух областей, где даже дорог нет нормальных. К тому же, как он сам сказал, не может никуда надолго уезжать отсюда, так как у Максима есть необычный волк, который является чуть ли не частью его самого. Вот сейчас едем по какой-то заросшей саванне, а Максим чуть ли не вслепую рулит среди редко растущих молодых сосен. Откуда он знает эти места как свои пять пальцев? Спросить напрямую, чтобы он объяснился? Это выглядело бы очень неприлично. Я просто смотрел на своего нового друга и молчал. Чувствуя, видимо, что я гляжу на него, Максим бросил на меня на короткое мгновение взгляд – странная волна пробежала по моему телу от этого взгляда. В глазах у него только что было мальчишеское озорство, когда мы смеялись надо мной, а теперь опять бездонная глубина даже не мудрости, а чувства Провидения что ли, если можно так сказать. Там, на берегу реки я решил, что этот взгляд мне причудился, и вот он опять у такого юного мужчины.
– Вот и Бенгур! Смотри, Валера, – Максим показал пальцем в окно с моей стороны. – А ты спрашивал, мол, не потеряется ли он. Видишь, он даже знает заранее, по какой дороге мы будем возвращаться.
Я немного равнодушно отвел взгляд от Максима и посмотрел вправо: мы как раз в это время забрались на вершину очередного подъема, и вот, возле старой огромной липы, сидел огромный волк и немного устало смотрел на нас. Наверное, если бы посмотрели на меня в этот момент, то у меня, скорей всего, было точь-в-точь такое же выражение лица, как морда у Бенгура.
– А