Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры. Екатерина Вильмонт
ли привлечь внимание.
Что-то в нем мне тоже показалось знакомым. Нет, я определенно его знаю. Мне не хотелось встречаться с ним глазами, прежде чем я вспомню, кто же он такой. И вдруг маленькая женщина в желтой панамке крикнула:
– Марат Ильич! Марат Ильич! Идите сюда!
Вот так номер! Марат! Марат в Иерусалиме! Чудны дела твои, Господи!
– Кирка, это что, тот Марат? – У Любки глаза на лоб полезли.
– Кажется, да.
– Что значит – кажется?
– Любашка, да я же его почти двадцать лет не видела… Смотри, он идет сюда, что же делать…
– Кира, сколько лет, сколько зим!
– Да, порядочно.
– Я вас сразу узнал, вы почти не изменились. Странно, я последнее время очень часто вас вспоминаю.
– С чего бы это?
– Видно, время пришло подводить кое-какие итоги.
– Ну и как?
– Ничего лучшего в моей жизни не было.
– С чем вас и поздравляю.
– Кира, не надо желчи! Я и сам все понимаю. Вы здесь в гостях?
– В гостях.
– В Тель-Авиве?
– В Тель-Авиве.
– А я читал курс лекций в университете и вот остался на две недели отдохнуть у друзей. Кира, мы должны увидеться и спокойно поговорить. Мне это необходимо. Ради Бога, дайте ваш телефон. И не надо смеяться. Я позвоню непременно, или нет, знаете что, давайте просто завтра встретимся.
– Завтра я занята.
– Тогда позвольте я все-таки запишу ваш телефон.
– Да записывайте, мне не жалко, все равно ведь зря.
– Кира, не надо, подумайте, ведь прошло двадцать лет, даже чуть больше.
– Да, я заметила.
Тут нас повели в мастерскую, выдолбленную в скале, просторную и прохладную.
– Кирка, что он хочет? – накинулась на меня Любка, деликатно отошедшая при его приближении.
– Телефон.
– Зачем?
– Понятия не имею.
– Кирюшка, ты чего как в столбняке?
– Знаешь, для меня это как-то многовато – Иерусалим с тремя религиями и Марат двадцать лет спустя. Кошмар какой-то!
– Да, не слабо!
– Вот черт, все мне испоганил! Я была в таком восторге, в таком радостном волнении, а тут он, здрасьте вам! И все насмарку! Что это за проклятие такое! И нет чтобы он мне где-нибудь на шуке встретился, нет, именно в Иерусалиме!
– Кирка, возьми себя в руки и не позволяй этому сукиному сыну портить тебе настроение. Еще не хватало! Он этого не стоит!
– Верно, Любашка, ты права! Ты только не отходи от меня, ладно? Не дадимся ворогу! Отряхнем его прах с наших ног к чертям собачьим!
Но, сколько я ни старалась, прежнее состояние духа было бесповоротно утрачено. Во всяком случае на сегодня. Я же оптимистка.
Уже на пути в Тель-Авив Люба шепотом спросила:
– А если он все же позвонит, ты с ним встретишься?
– Сама не знаю. Может быть. Интересно все-таки.
– А про Дашку скажешь?
– Еще чего! Много чести. Перетопчется.
– А Дашке скажешь?
– И