Ильхо. Мина Уэно
народ любил веселиться. Забот днем хватало, хоть никого и не принуждали работать до изнеможения, а с наступлением темноты люди в возрасте любили посидеть в местном баре, скоротать вечер за разговором, песней и чарочкой самодельного вина или водки. Но молодые – и парни, и девушки – раз в неделю, перед Божьим днем, стекались к пляжу, который так и прозвали – Зеленым, не столько из-за пышной оправы в виде хитросплетения гибких корней и раскидистых крон невысоких деревьев, сколько из-за того, что это было излюбленное место зеленых юнцов, устраивающих танцы, жгущих костры, распевающих песни, любителей состязаться в незатейливых играх.
Ильхо с Тео пробирались сквозь заросли, обходя тропинку. Вдалеке, перекликаясь с волнами, звенели под быстрыми и ловкими пальцами гитарные струны. В музыкальности местным было не отказать: жизнь под солнцем в окружении волн располагала слышать и слушать. Музыку они могли извлечь из чего угодно – казалось, даже из воздуха. И, если под рукой не оказывалось музыкального инструмента, им могли послужить горшки и палки, песок в раковинах, панцири черепах – все что угодно.
В замке развлечения были редкостью. Да и те чопорные приемы, что устраивались для редких и немногочисленных гостей, были далеки от простого безмятежного веселья на ночном берегу.
А на пляже было на что поглядеть. Парни избавлялись от рубашек и жилеток, оставаясь в одних подвернутых к коленям штанах, а то и вовсе обходились набедренными повязками. Девушки же сбрасывали опостылевшие в жару платья и оставались лишь сорочках, подолы которых подвязывали узлом сбоку, чтобы укоротить до колен, а то и выше. А те, что посмелее, прикрывали тело набедренной повязкой, стягивая грудь полоской ткани. Ночь дарила свободу делать то, что не осмелишься при свете дня.
Когда Ильхо добрался до пляжа и Тео догнал его, на ходу переправляя косу – вплетая в нее ленту с колокольчиками, что нежно звенели при каждом движении, – на месте уже было полно народу. Кто-то успевал еще искупаться, ведь именно с этой стороны острова был лучший заход в воду, кто-то разжигал большой костер, стаскивая и ломая сухие ветки, вразнобой наигрывали мелодии, другие же просто шумели, перебрасываясь шутками и с оглушительной радостью приветствуя друзей. Девушки звонко смеялись и порой – то одна, то другая – срывались с места, преследуемые босыми быстроногими парнями, задыхаясь от смеха и азарта погони.
Ильхо не делал важности из своего появления. Он всех здесь знал, все знали его – главное, что в ближайшее время ему будет все равно, кто он и кто они.
* * *
Работа на пролетах кипела. Герцог обошел кузнечно-прессовый цех в сопровождении начальника ночной смены. Нужно было убедиться, что угля хватит до следующей поставки и что к тому времени, как с Большой Земли придут корабли, все машины будут готовы и перепроверены. Но эти вопросы он собирался задать уже цеху сборки.
Механизмы протяжно скрипели, но исправно выполняли свою работу. Начальник ночной смены с привычной местной доброжелательностью докладывал о своевременном выполнении плана. В цеху