Теперь я стеллинг. Катэр Вэй
и «Саны» (а также ещё воз и тележка наименований) для местных такая же традиция и нерушимая истина, как для нас, к примеру, красить яйца на Пасху. Это титулы и обращения, которые чётко показывают человеку его место. Так сказать, чтобы с порога было ясно, какого птица перед тобой полёта, и насколько перед ней надо заискивать и раболепствовать.
Вот, тот же Эр Ганс, который, су… очень нехорошая самка собаки, повёл себя так, как повёл бы человек своего времени. Увидел возможность – решил пацан воспользоваться – пацан воспользовался ей. И его бы даже особо не осудили!.. Не, ну, конечно, покачали бы головами, посетовали на падение нравов и всё. А у местных, между прочим, целибат не хуже католиков (у духовенства)!
А вот я, раскрасивый и расхороший такой, со своим длинным языком и «продвинутым» мышлением, с самого начала стал городить ересь и отсебятину, не оглядываясь на местные реалии.
В общем, я проявил себя не с лучшей стороны. Оправдание мне только одно: я тогда был совсем в неадеквате. Потом конечно же хватался за голову, стонал и плакал, но исправить свою хуеверть никак не мог. Просто для справки: в тот день, когда я решился встать на свою сторону в качестве адвоката, я нажил себе не одного могущественного врага. Но, обо всём по порядку…
…вообще, думать явно не моя добрая черта. Вернее как: размышлять о бытие, потягивая чаёк и решать проблемы миры в своих фантазиях – могу. А вот принять единственно верное решение в условиях цайтнота – э, стопе, ставьте реальность на паузу!..
В общем, принеся клятву, меня отвели на сторону защиты (сам себе адвокат, хны…), после чего, Эр Патер, окончательно приняв сей несусветный факт, начал зачитывать длинное обращение к Шестирукому, о честном суде, справедливом Боге и прочее бла-бла-бла.
Короче, пока он вещал, а народ, собственно, проникался, я смог переговорить со своими стражами. В частности, тихо расспросил их о том, что… почему Ар Густаве уже готовился меня вешать и говорил об этом, как о решённом вопросе, а тут меня опять собрались судить.
Конвоиры покосились на меня, как на умалишённого (и они таки были не далеки от истины, мне кажется), после чего, поглядывая в сторону Патера, быстро раскумекали мне ситуацию.
В общем, всё оказалось весьма просто, как яйца Фаберже. Прошлый владелец этого тела, клинический… м… дебил, в общем, срезал кошелёк у местного градоправителя (это во-он тот, на втором ряду, в зелёном камзоле и шляпе с пером), который, по совместительству, ещё и местный глава купечества.
Короче, схема знакомая: у пацана и бизнес, и «крыша». Ну, допустим, срезал, с кем не бывает. Так я потом, оказывается, ещё и оказал сопротивление при аресте, да ещё и успел спустить все эти деньги (таки тысяча королевских мер золотом, ну, то есть монет, если по-местному).
И почему я только не догадался свалить с такой кучей денег, а мирно прогуливался по городу? В общем, если я таки что-то понимаю, то во-он тот «Ар», который Густаве, приехал в город с ревизией, а это хитромордый господин в зелёном костюме – крепко присосался к казне его величества.
Недоимка