Голубая чёлка. Вера Гришина

      В понедельник снова университет, снова утро и снова уроки.

      «Когда это всё закончится, и я буду работать», – думала я про себя, лежа ещё в постели, лениво приоткрыв глаза на потолок. Сегодня выходной, хотелось насытиться этим днем и запомнить.

      Я услышала шум от ключей. Это моя мама.

      – «Женя, ты дома?» – прокричала мне мама.

      – «Привет! Да, мам, я дома!» – прокричала ей в ответ и выбежала из своей комнаты, чтобы её поцеловать и обнять. Я всегда рада, когда мама приходит с работы и всегда стараюсь её встречать. Да, соскучилась.

      В последнее время моя мама меня начинала пугать. Не знаю, может, это я просто придираюсь. Просто, вижу, как она постоянно приходит со своей работы домой и садиться молча на кресло, включает телевизор и смотрит его. Спокойная, необщительная, как будто в этой жизни её больше ничего не интересует. И со мной не общается. Всегда прихожу в её комнату и только я задаю вопросы, спрашиваю, как у неё дела. Но глядя в её глаза, я бы не сказала, что у неё действительно всё так. Она такая отчужденная от этого мира, такая несчастная. Глядя на неё, у меня складывается впечатление, что она не хочет больше ничего слушать, ничего видеть, ничем интересоваться, ей всё надоело, она просто проживает свои последние дни в этом мире. И мне на это больно смотреть, и я ещё тут со своими депрессиями, явно не в тему. Мне грустно, что всё так. Может её так казит однообразие, она как неподвижная амёба, смотрит телевизор или спит и всё. У неё не было практически подруг, как и у меня, но была знакомая, только она очень редко с ней общалась, у знакомой – внуки, дети, в общем занята своими делами.

      Всегда удивляюсь выдержке мамы, даже если у неё на работе какие-то проблемы или вообще что-нибудь случилось, она об этом не говорит, а молчит, как партизан. Она внутри просто замкнется, но это тоже ведь неправильно, я хочу знать, что за проблемы, даже если не могу их решить, хотя бы посочувствовать. А я ничего не знаю. Сколько раз пыталась маме ничего рассказывать, не делится с ней о своих проблемах в университете, уроках, моим отношением ко всему миру, либо криками радости, хорошим настроением, не могу сдержаться, всё ей рассказываю, хотя знаю, что плохое рассказывать я ей не должна. Я пытаюсь, но не могу. Может это потому, что мне не с кем поговорить, но от того, что рассказываю все свои проблемы мамочке, ей становится ещё хуже, и возможно этими проблемами угнетаю её мысли, и так заполненные своими. Я правда стараюсь не рассказывать, но моя душевная боль не может удержаться в моем теле и мыслях, не могу с ней совладать. И даже сейчас, когда просто лежу в постели, я её чувствую, как будто это что-то инородное. Не хочу ничего чувствовать.

      Мама очень хрупкая и нежная с виду, но я знаю, что она сильная. Она скромная и добрая, таких светлых людей ещё не встречала в этом мире. Она как маленький ангелочек, которого мне приходится защищать, хоть