КРАСКИ. Пелена спокойствия. Часть 1. Ирина Свисткова
глобальные изменения, которые раз и навсегда отучат их принимать привычное, как само собой разумеющееся.
15
Стук в дверь вернул ее к реальности. Отложив паяльник, Алекса рванула было к выходу, но в последний момент вернулась и выдернула инструмент из розетки. Повторный стук говорил о нетерпении мамы, никого другого за дверью быть не могло.
– Милая, ты там? – Раздался голос родительницы из-за двери.
Та рывком распахнулась, и встрепанная девочка предстала взору гостьи комнаты. Женщина оторопела от взбалмошного неопрятного вида малышки, но больше всего поражал ее дикий азартный взгляд, словно ту оторвали от ставки в казино.
– Алекса, что на тебе надето? И когда ты последний раз расчесывалась? – Воскликнула Мелани, но, дернув носом, поразилась еще больше. – Что за кошмарный запах?
– Это канифоль, мам, – выдохнула неряха.
Она хотела продолжить оправдания, но мать уже зашла в комнату, хотя дальше порога продвинуться не смогла, потому что пространство пола сплошь покрылось микросхемами, проводами и металлическими деталями, а там, где технического барахла не наблюдалось, растянулись во всю длину чертежи и зарисовки каких-то немыслимых механизмов. Девочка смущенно развела руками, растеряв азарт.
– Я думала, что ты будешь заниматься дипломным проектом! – Всплеснула руками хозяйка поместья. – Впрочем… Послушай, идем со мной!
Женщина не стала дожидаться речей, она юркнула в приоткрытую дверь, мелькнув подолом платья с принтом из крупных ирисов, и пулей вылетела в коридор. Алекса вышла за ней, закусив губу. Она не раз получала нагоняй за невообразимый бардак в комнате или грязные руки, но тяга к технике вынудили родителей смириться с выбором девочки физико-механического факультета. И сейчас она ждала очередного взрыва эмоций родительницы и последующую лекцию на тему опрятности и женственности. Или хотя бы неодобрительного цоканья языком. Но никак не того, что выдала строгая мама.
Платье в ирисах прошуршало в соседнюю комнату между механической берлогой и спальней родителей. Девочка понуро поплелась следом, словно на расстрел.
– Вот! – Взмахнула руками мать, оглядывая комнату для гостей, никогда не заполнявшуюся даже мебелью. – Хватит тебе места?
– Серьезно? – Ошалела Алекса. – У меня что… Теперь есть свой рабочий кабинет?
Она едва не заикалась от изумления и восторга, но мать пресекла ее счастье строгим взглядом, пригрозив пальцем для пущей важности:
– Нет, дорогая, это комната для гостей. Не знаю, чем ты там занимаешься – надеюсь, что дом ты не спалишь – но спать нужно в обычной спальне. Пока тебе нужна эта… Канифоль! – Выделила она слово, прозвучавшее из ее уст грязным ругательством. – …с такой отвратительной вонью, ты можешь пользоваться этой комнатой. Но временно!
Последние слова растаяли в объятиях дочери, предположительно где-то между ее густыми каштановыми