Наследство хуже пули. Сергей Зверев
понял, что ей здесь не место. Человек должен что-то одно хорошо делать. Поет она не ахти. Значит, в чем-то другом мастерица.
– Ей просто не везет, – с готовностью подтвердил Холод. – Она еще недавно пела в ресторане в центре и ходила в герлфрендах у одного из молодняковых наших, Ромы Гулько. Парень, в общем, был правильный, но слишком уж креативный… в смысле, реактивный… Вику выкинули из ресторана, а Рому вчера пришили где-то в области. Молодежь нынче трудный период переживает… Деваха развязная, но простая. Вот, смотри, что я говорил – к нам идет, – Холод покачал головой и со скукой посмотрел на Мартынова. – А ведь раз только и… Считает, что мы уже родные, – внезапно повеселев, он проговорил подошедшей к столу певице: – Как живешь, милая?
Чмокнув смущенного Холода в щеку, она зависла над столом, в упор разглядывая Мартынова. Вблизи она оказалась гораздо лучше, чем на сцене.
– Плохая примета, – сказала она, обращаясь явно к Холоду.
– Что такое, нежность моя, на Красном проспекте бабу с пустыми ведрами встретила?
Вика продолжала разглядывать Мартынова.
– Не узнаете меня без грима? – справился Мартынов.
– Очень даже хорошо узнаю. – Певица положила руку на плечо седого Холода и доверительно посоветовала: – Поберег бы ты свою головушку, Сема. Где этот красавчик появляется, там обычно потом дерьмом пахнет так, что глаза режет.
Холод посмотрел на Мартынова, Мартынов посмотрел на Холода.
Вика между тем налила себе в стакан Холода виски и азартно опрокинула. Закусывать она, как понял Мартынов, не привыкла.
– Я тебя, крошка, что-то не припомню. Если ты не Джуди Гарланд, в чем я на сто процентов уверен, то впервые вижу.
– Он меня впервые видит, – саркастически объяснила девушка молчаливому Холоду. – Память потерял? Ну, давай вместе вспоминать. Азербайджанцы, карты, стрельба, пять трупов, менты, Метлицкий, опять стрельба. И кругом – кровь, кровь, кровь… А в центре – вот этот красавчик, и если бы я на сто процентов не была уверена в том, что это не перекрашенный Кларк Гейбл, то я, наверное, так бы и решила.
Холод обратил взгляд к Мартынову:
– Расскажи мне немного о себе…
– Конечно, расскажет он, – отозвалась певица. – Сейчас, наверное, толпа мусоров за дверями ждет, пока вы наговоритесь.
Мартынов был из тех людей, которые соображают быстро.
– Сема, ты помнишь все мои просьбы. Я, пожалуй, поеду, а ты заплати лабухам по полной программе в качестве компенсации за то, что сегодня эта рок-группа остается без вокалистки.
– Как это без вокалистки? – не поняла Вика. – Так это я – вокалистка.
– Вот без этой вокалистки и останется, – объяснил Холод, вставая и бросая на стол салфетку. – Барабанщик будет петь без ансамбля, сам, бля, один, бля.
Уложив на стол бумажник и многозначительно постучав по нему пальцем, Холод махнул троим телохранителям, и громилы встали из-за стола.
– Мы будем заниматься интимными танцами? –