Страсти обыкновенные (сборник). Михаил Башкиров
не узнаете! Такой стала красавицей…
Кирилл окинул взглядом витраж, поправил галстук – на облаке отразилась его физиономия – и пошел следом, предвкушая реакцию класса на газетную заметку.
Александра Филипповна без умолку сыпала искусствоведческими терминами, доверительно раскрывая реставрационные тайны.
Сластеновы благоговейно внимали, не понимая ни слова.
Музейный работник миновала зал за залом, коридор за коридором, лестницу за лестницей, не прекращая взволнованный монолог, обращаясь то к отцу, то к матери, то к сыну.
На шее музейного работника подрагивала золотая цепочка.
В зале толпился народ, но все почему-то сбились в один угол.
Сластенов направился было туда, но Александра Филипповна устремила троицу в какой-то безлюдный закуток.
Остановились перед рядом икон.
– Смотрите, здесь табличка с нашей фамилией!
Кирилл ткнул пальцем в крайнюю икону.
– Надо же, красотища какая!
Сластенова приложила платок к губами.
– Не верится!
Александра Филипповна взволновано продолжила комментарий:
– Пришлось снять более поздние наслоения, кое-какие важные детали были записаны. Обратите особое внимание, как раскрыт первоначальный фон!
Александра Филипповна вновь углубилась в реставрационные дебри.
– Правда, сюжет не нов, да и манера письма традиционна, но наш музей имел только две похожие вещи… Кстати, они тоже в экспозиции… Пройдемте…
– Что-то мне не нравятся глаза…
Сластенов остался у иконы.
– Те были вроде с гневом, а эти спокойные.
– Надо было содрать с них деньги, – шепнул Кирилл отцу. – Но подновили они ее здорово.
Сластенов догнал жену и Александру Филипповну.
– А кто занимался реставрацией, скажите, пожалуйста?
– Я лично!
Александра Филипповна грустно улыбнулась.
– Объект был в очень тяжелом состоянии. Осыпи, шелушение, утраты, копоть…
– Огромное вам спасибо за упорный труд!
Сластенова тронула платочком глаза.
– Я буду часто приходить сюда.
Потом была долгая и обстоятельная беседа с корреспондентом.
Правда, не фотографировали.
После смотрели картины местных современников.
Разношерстная публика состояла из творцов, их жен, любовниц, детей, коллег и поклонников.
Александра Филипповна в трогательных выражениях представила семью Сластеновых вальяжному бомонду.
Блаженных наградили жидкими аплодисментами.
Сластенова прятала в рукав замусоленный платочек.
Кирилл снисходительно улыбался провинциальной богеме.
Сластенов делал вид, что поглощен глубиной реализма представленных работ.
Александра Филипповна проводила Сластеновых до раздевалки, пригласила бывать почаще и солидно удалилась под низкие своды.
В своем кабинете Александра Филипповна посмотрелась в карманное зеркальце, подкрасила губы и только затем сняла телефонную трубку.
Не