БОБО. Жёлтая ворона. Юстасия Тарасава
сунул я Книгу маме и побежал обратно к старику.
Я прошёл весь книжный ряд туда и обратно. Никакого старика там не было.
МАМА
сняла медальон, рассмотрела и повесила мне на шею, пробормотав, что ей не по возрасту носить украшения на шнурках. Я не ношу висюльки, но спорить с ней не стал, молча спрятал медальон под футболку. День был большой, все устали и я был расстроен – всё-таки обманул нас проклятый старик, не бывает таких драгоценных книг за бесценок.
Нодар довёз нас до дома и мы с наслаждением нырнули в прохладу квартиры. Мама положила Книгу на стол и не могла на неё надышаться – крутила, вертела, гладила. О джезвах, которые она несколько лет мечтала купить и теперь лежавших в её сумке, она совсем забыла.
Я тоже покрутился около Книги, но открыть её не удавалось, и я пошёл искать инструменты. Ничего, я справлюсь с её замком. Мне позарез надо проверить, живые в ней картинки или нет. Я облазил все закутки, но инструментов в этой квартире не было. Ни отвёртки, ни плоскогубцев, ни даже молотка. Только ножи и вилки.
Кухня навела меня на мысли о еде. Неплохо было бы подкрепиться. Почему после всех этих базарчиков и блошиных рынков всегда хочется есть? Наверное, потому что сам не замечаешь, как провёл там несколько часов.
– Бобо, ты куда? – вслед мне крикнула мама.
– В хлебную лавку на углу с Марджанишвили. Я у них в витрине хачапури видел.
– О, возьми побольше! – оживилась мама. – И лобиани. Устроим пир на весь мир.
Во дворе девчушка лет восьми, высунув от усердия язык, поливала асфальт из шланга. Молодые и пожилые мужчины в увитой плющом беседке играли в домино и громко переговаривались. Я остановился посмотреть на них. Никогда не видел, чтобы в наше время взрослые люди во дворе играли в домино, а для них это, похоже, было обычным делом.
– Хочешь сыграть? – пригласили они.
– Спасибо, нет, – смутился я и зачем-то спросил, – я в магазин бегу, вам что-нибудь купить?
Игроки загалдели, засмеялись и самый старший сказал: – Спасибо, Бобо! Ничего не надо. Хороший ты парень!
Я выбежал из двора. Не люблю, когда меня хвалят. И откуда они знают, что я Бобо? Не иначе Нодар рассказал или госпожа Лейла, наша квартирная хозяйка, она приходила утром, приносила завтрак. «Хороший ты парень, Бобо!» – передразнил я и припустил вниз по улице.
В магазинчике за углом накупил горячей свежей выпечки и сбегал через дорогу за лимонадом. Продавщица долго отсчитывала сдачу с тархуна и дюшеса, и я начал нервничать, что лепёшки остынут.
На обратном пути поделился хачапури с сидевшим у ворот церкви нищим. Соседей во дворе уже не было.
Я быстро поднялся на наш этаж и почувствовал тревогу. Дверь в квартиру была приоткрыта. Мама никогда не оставляет дверь нараспашку, она жуткая трусиха. Я прислушался, потом осторожно заглянул в щёлку. Тихо. Слишком тихо. Я рывком раскрыл дверь и обомлел.
Всё в квартире было перевёрнуто вверх дном.