Импульс. Анна Квин
глядя друг на друга с волнующей жадностью.
– Я не смогу спокойно спать, есть, жить, если не увижу тебя без этого долбанного платья… оно реально раздражало весь вечер, пока я не решился и не подошёл к тебе. Но и после этого продолжило раздражать.
– Нормально платье, – смеюсь я. – Зря наговариваешь.
– Нет. Это платье – спусковой крючок для инстинктов охотника. Для всяких разных, очень развратных фантазий. Его нужно надевать лишь для того, чтобы потом снять.
Глеб немного отстраняется и смотрит на меня затуманенным от желания взглядом. Ведет пальцем по ключице и ниже, обрисовывает подушечкой кромку декольте на нежной коже моей вздымающейся груди. От лёгкой, почти невинной ласки сердце скачет, а соски болезненно сжимаются и сейчас проступают и сквозь тонкое кружево лифчика и сквозь ткань платья. Глеб видит их и шумно выдыхает.
– Бога ради, – стонет он. – Скажи, что под этим платьем, твое белье тоже красное…
– Ну так проверь, – смело улыбаюсь я и не узнаю свой голос, который вдруг стал низким и до невозможности сексуальным. Этот мужчина заводит меня, как никто другой и делает упоительно смелой.
Последние сомнения развеваются, словно дым. Я ведь заслужила эту ночь и не делаю ничего плохого. Я свободная девушка, мне давно исполнилось восемнадцать, а он свободный мужчина (ну или не сказал мне обратное, но я не могу думать о его подругах за него). Зачем терзаться угрызениями, хотя они, все равно вспыхивают на задворках моей души? Я слишком привыкла быть хорошей девочкой. Настолько, что уже и не помню себя другой.
Глеб смотрит на меня из-под опущенных ресниц и почему-то медлит, затягивая паузу, которая вот-вот станет неловкой. А потом берется за край своей майки и снимает ее одним уверенным движением. Твою же мать… я видела таких мужиков только в своей ленте в инстаграм, куда добавляю разных спортсменов, как в копилочку. Примерно с этой же целью я френжу питомники мейн-кунов – пушистые ушастые котята радуют меня с утра за чашкой кофе, а накаченные мужики перед сном. Но я и помыслить не могла, что однажды такой снимет майку для меня, и именно меня будет пожирать жадным, голодным взглядом, будто я самое красивое, что создала природа.
Дыхание перехватает, я жадно изучаю совершенное тело Глеба, загорелый бронзовый торс и небольшую татуировку под грудью – абстрактный рисунок, линии которого хочется повторить пальцем. Кровь шумит в ушах, и у меня все плывет перед глазами. Я никогда в жизни никого не хотела так сильно. Я даже представить себе не могла, что буду буквально сгорать от страсти. Перестает иметь значение абсолютно все. Единственное, что мне сейчас хочется – это снова очутиться в его объятиях и почувствовать опьяняющие поцелуи на губах.
Я откидываю в сторону туфли, достаточно закрытые, чтобы не мерзнуть в них в октябре и достаточно открытые, чтобы обойтись без молнии и не называться ботинками. Сразу становлюсь значительно ниже. Теперь Глеб воспринимается еще более огромным, сильным и хищным. Я делаю шаг по направлению к нему. Между нами