Заклятие шамана. Александр Лаптев
коньяк. А когда рюмка опустела, попросил ещё. Николай Иванович пытливо глянул на меня и молча наполнил рюмку до краёв.
– Вы мне всё больше нравитесь, – сказал он вдруг.
– Ого! – воскликнула секретарша. – Что я слышу? Это что-то новенькое! А я, стало быть, тебе уже не нравлюсь? Ну-ка, отвечай!
– Ну что ты, Верочка! – всплеснул руками Николай Иванович. – Ты у меня вне всякой конкуренции. Я ведь не в этом смысле.
Секретарша широко улыбнулась, обнажив крепкие белые зубы. Видно, здорова она была изрядно. Сильная, гибкая, выносливая. И, судя по всему, совершенно без комплексов. Повезло Николаю Ивановичу с секретаршей.
В голове у меня уже шумело. Пить с утра я не привык. Тем приятней было это головокружение, эта теплота, что медленно разливалась по телу. Стало покойно и радостно. И я позавидовал Николаю Ивановичу. Впервые в жизни подумал о том, что ошибся с профессией. Нужно было идти в науку! Сидел бы теперь в какой-нибудь лаборатории, варил бы кофе по утрам и целый день копался в каких-нибудь научных отчётах. Никто тебя не донимает. Не нужно каждую секунду думать о смысле жизни и что-то там из себя выдавливать. Жизнь коротка и прожить её нужно как можно тише, чтобы не было никаких потрясений, ни личных, ни общественных. Хорошо бы начать всё сызнова. Ей-богу!
– Что-то вы загрустили! – Снова передо мной стоял Николай Иванович. – Это на вас так коньяк действует. Не ваш напиток.
Я молча кивнул.
– Вы правы. Больше не буду пить. – Опустив голову, я стал припоминать что-то важное… – Вы, кажется, хотели рассказать мне о чём-то. Я вас слушаю.
Николай Иванович оборотился к секретарше:
– Верунчик, я тебя отпускаю. Можешь идти домой. Всё на сегодня.
Секретарша встрепенулась.
– Как это всё? А эксперименты?
– Завтра проведём.
– Но ты же сам меня торопил. Я жидкий гелий через весь город пёрла, как законченная идиотка. Это что за новости?
– Ну извини. Видишь, ко мне человек пришёл. У меня очень важный разговор!
Секретарша зыркнула на меня своими глазищами.
– Ах так! Значит, он тебе важнее, чем я?
– Верочка, не капризничай. Я тебе вечером позвоню. Ну же, давай не бузи.
Секретарша поставила на столик рюмку со следами помады. Поднялась с оскорблённым видом. Сделала два шага и мотнула головой.
– Адью, мой птенчик!
– Мерси! – церемонно поклонился Николай Иванович.
Секретарша помедлила ещё пару секунд и наконец вышла.
Не выдержав, я рассмеялся.
– А вы неплохо вошли в роль. Можно подумать, вы эту Верочку всю жизнь знаете. А ведь сами мне вчера сказали, что впервые увидели её пару дней назад.
Николай Иванович развёл руками.
– Я сам удивляюсь! Оно всё как-то непроизвольно получается! Такое чувство, будто я всё это видел в далёком сне. А теперь вспоминаю. Иной раз вовсе не думаю, что говорить. Такое странное чувство, даже не знаю, как это объяснить. Вот вы играли когда-нибудь в театре?
Я отрицательно