Записки районного хирурга. Дмитрий Правдин
одиноких прохожих, подъехала к хирургии. Я выскочил из машины, понесся в больницу – и в коридоре увидел тело на носилках кишками наружу.
Тело разговаривало с медсестрой.
– Добрый вечер, – машинально поздоровался я и спохватился:
– Вам срочно нужна операция!
– Да пошел ты на хер!
– Товарищ, – растерялся я. – Вам нужно помочь, причем непременно!
– Я сказал – на хер! – ответил мужик и внезапно соскочил с носилок и понесся во двор.
Я побежал за ним. Мужик упал на землю – и давай валяться! Весь кишечник в траве – а я стою над ним и не знаю, что делать, нас этому в институте не учили. Растерялся, взял больного за руки и попытался уговорить:
– Вам показана операция, успокойтесь, у вас, пардон, кишки наружу!
– Я Гриша Муромский! – орал пострадавший. – Отказываюсь от операции, и все тут! Помру, тебя посадят! Гы-гы-гы! Докторишка!
На кишечнике – трава, песок, грязь! Кошмар!
– Пожалуйста, успокойтесь, пройдите на операционный стол! – твердил я.
– На хер пошел! Что неясно?
Никакие уговоры и угрозы не действовали.
– Григорий, – обратился я к страдальцу. – Вы умрете, если вас не прооперировать!
– Гы-гы-гы! – юродствовал Гриша, посыпая кишки землей и пылью.
Медсестры смотрели на меня, я на них. Кого-то стошнило. Я окончательно растерялся.
Громко хлопнув дверью машины, из «скорой» выскочил крепкий, уверенный в себе парень.
– Анестезиолог, – шепнули мне.
– Иван Григорьевич Рябов! Можно просто Иван, – отрекомендовался прибывший.
– Дмитрий! Дима!! – представился я.
– Ну, что, Дима, проблемы?
– Да, надо оперировать, а он вон дурака валяет, – подтвердил я.
– Ну-у, – протянул анестезиолог. – Тут по-другому надо.
– Как?!
– А вот так! – сказал он, взял валяющегося во дворе Гришу за шкирку, приподнял его и волоком перетащил в операционную. При транспортировке пострадавший только икал, поддерживая вывалившийся кишечник, и матерился.
– Давай мойся! – сказал Иван. – Я даю наркоз!
Я мыл руки и все это время слушал проклятия в свой адрес. Ассистировала мне в ту ночь меланхоличная гинеколог Зинаида Афанасьевна Бугаева.
– Не переживайте, юноша, – обратилась она ко мне. – Все будет замечательно. Вы раньше сами оперировали?
– Конечно! – заверил я.
Такими пациентами мне лично еще не доводилось заниматься, но все когда-нибудь бывает впервые. Страха у меня не было, только кончики пальцев подрагивали.
Собственно говоря, разрезать переднюю брюшную стенку уже было не надо. Чья-то умелая рука одним ловким движением ножа сделала Грише харакири почти по средней линии живота.
Значимых повреждений внутренних органов я не обнаружил. Было сильнейшее поверхностное загрязнение кишечника