Штрафбат. Миссия невыполнима. Антон Кротков
данную мысль:
– Полностью с вами согласен, мсье!.. Жаль, что наш президент не знаком с этой игрой.
Чернокожий диссидент сожалеюще выпятил огромные губы. Его более светлые ладони описали в воздухе широкий полукруг, что означало у местных несогласие с кем-то.
– Иначе Морган Арройя никогда бы не поссорился с русскими. А вы знаете, почему это произошло?
Так как Борис признался в своём неведении, собеседник тут же поведал ему свою версию событий. По его мнению, это произошло потому, что из Москвы Арройе прислали не только военных советников, разных гражданских специалистов, но и личную обслугу – медицинскую бригаду в составе разных врачей, медсестёр, массажистов во главе с профессором.
– А ещё Хрущёв прислал нашему Большому Папе повара. Говорят, Папе очень понравились русские пельмени и блинчики, но он велел заправлять их мясом особого сорта. Когда русский повар узнал, что за «свинина» и «говядинка» идут на его кулинарные творения, он бросился в советское посольство и потребовал первым же самолётом отправить его домой. В тот же день он улетел обратно в Советский Союз, а Папа затаил обиду на русских. И я считаю, что в данном случае мой коллега был не прав. В нашей профессии существует своя профессиональная этика, как и в любой другой. Нельзя навязывать клиенту свой вкус и осуждать его за то, что он воспитан на других традициях.
Хозяин кафе, сам когда-то, оказывается, служивший поваром в парижском ресторане, а до этого успевший побывать гостиничным боем, консьержем, официантом и портье, принялся рассуждать об особенностях национальных гастрономических традиций. Он со знанием дела поведал Борису о французской национальной кухне, потом перешёл к итальянской…
В этот момент в кафе появился невысокий худенький паренёк в выцветших штопаных линялых шортах и пластмассовых шлёпанцах. Вначале Борис решил, что это чернорабочий с кухни или какой-то уборщик. Но уж больно по-хозяйски визитёр направился к бару, и никто не посмел его остановить. Напротив, местный персонал, включая самого хозяина заведения, с почтением встретили гостя. Нефёдова это удивило. Парень не был похож на отдыхающего здесь по праву высокопоставленного чиновника или генерала.
Новый посетитель заказал чашку зелёного чая с лимоном, мороженое и присел по соседству с шахматистами. Он терпеливо просидел там до конца партии, не произнеся ни единого слова. И лишь когда партнёры пожали руки и хозяин удалился по делам, парень обратился к Борису:
– Извините меня, сэр. Но не могли бы вы научить меня этой игре?
– А почему бы вам не попросить об этом здешнего хозяина? – удивлённо ответил Борис.
– Он бывший лакей, – скривил губы в презрительной мине парень, у которого из-под застиранной джинсовой кепки пучками гнилой соломы торчали крашенные перекисью водорода под «европейца», курчавые волосы. Подобное заявление прозвучало нелепо из уст того, кто сам выглядел как бродяга. Однако чтобы не тратить время на долгие уговоры, странный