Искатели. Диана Удовиченко
огляделись, мечтая, чтобы как можно быстрее спустили шлюпку. Заскрипели тали, уже казалось, что все получится, когда из люка донесся истошный вопль:
– Морт! Морт!
– Утихни, Сай! – ответили ему. – Не видишь, что ли: это малахольный зириец.
– Ох ты! – изумился первый моряк. – Ну и видок! На неупокоенного смахивает…
– Не вышло… – вздохнул ушастик. – А счастье было так близко…
В шлюпку рухнуло странное существо, в котором Лиса можно было узнать только по одежде. Гребцы сотворили защитные знаки. На месте лица Роману бугрилось нечто опухшее, бесформенное и почему-то зеленое. Глаза превратились в крошечные щелочки, губы заплыли и вывернулись, кожа явственно отдавала болотным оттенком.
– Поздравляю, Мара, теперь из нас троих ты на втором месте по красоте, – произнес Лэй, критически оглядев вора.
– Ф-фы поф-фему беф-ф меня ф-фобралиффь? – прошепелявил Роману.
– Неужто нашего дорогого друга тяпнули еще и за язык? – ушастик картинно всплеснул руками.
Я покачала головой:
– Нет, это у него просто рот плохо открывается. Кстати, а почему ты зеленый?
Вор ничего не отвечал, только страдальчески подкатывал крохотные глазки.
– Это, наверное, реакция на пчелиные укусы такая интересная, – предположил эльф.
– А может, на архипелаге пчелы какие-то неправильные… – протянула я.
– Нет-нет, я понял: это жесточайший приступ изумрудной лихорадки! – воскликнул ушастик.
– Не иф-фдевайтеф-фь, – тяжело вздохнул Лис. – Больно…
– А кто вчера от лечения отказался? – отчитывал его Лэй. – Жала вынимать кто не захотел? Мазаться кто не пожелал? Вот и ходи теперь, как… – он запнулся, подыскивая достойное сравнение. – Как недобитый орк!
В ответ Роману только засопел.
– Ладно уж, – сжалился эльф, развязывая мешок и доставая склянку. – Подставляй свое прекрасное личико. Для Мары захватил…
Он щедро покрыл раздутую физиономию вора мазью. Эльфийское варево оказало чудесное действие. К тому времени как мы высадились на берег, отек на лице Роману заметно спал, губы приняли нормальный вид, и вор перестал шепелявить. Лэю тут же пришлось пожалеть о своем великодушии – Лис принялся выговаривать:
– Почему опять хотели меня бросить? Вы же понимаете: мне опасно оставаться на корабле с таким сокровищем!
Ушастик попытался воззвать к его благоразумию:
– Но никто же не знает про изумруд.
– Вы знаете, – взгляд Роману сделался подозрительным. – Наверняка проболтались кому-нибудь…
– Так, хватит! – рявкнула я. – В следующий раз останешься на корабле, и это не просьба!
– Ну его, – Лэй осматривался, лицо его было удивленным. – Погляди лучше, какой странный остров.
Действительно, прямо от линии воды начиналась раскаленная пустыня с колючими кустами, комками перекати-поля и песчаными холмами. Воздух был сухой и горячий, в нем не ощущалось морской влажности. Казалось, острову