Повязанный кровью. Павел Корнев
– приплыли? У вас в Северных княжествах серебро в цене.
– Так серебро и золото туда только Церковь вывозить может, – уселся я на кровати. – Да и при чем здесь Геладжио?
– А Геладжио здесь при том, что корабли отсюда в Альме заходят. И покажи мне капитана, который контрабандой не балуется. Остается только на нужных людей выйти. Они, конечно, свою выгоду поимеют, но и мы в накладе не останемся.
– Может быть, может быть, – задумался я. – А почему бы нам самим в княжества не отправиться? В тот же Тир-Ле-Конт? Я там несколько не самых щепетильных торговцев знаю. Провезли бы уж как-нибудь через границу – всяко выгодней серебряный шар пристроили.
– Не, тогда в Заозерье к началу похода на орков обернуться не успеем. Да и не стоит овчинка выделки, по большому счету.
– Дался Дубраве этот поход, – фыркнул я.
– Кто там горланит? – присушиваясь к доносящимся из коридора голосам, наклонил голову набок Габриель. – Семен?
– По голосу, Арчи, – предположил я, протирая промасленной тряпицей метательные ножи. Мне б клинками по-серьезному заняться, но времени нет: Дубрава общий сбор в четыре пополудни назначил, а еще по городу пробежаться надо.
– Арчи? Он же по делам в город умотал? С чего бы так скоро вернулся?
– Да он это, я тебе говорю.
– Он так он, – не стал спорить Шутник. Достав из дорожной сумы еще с постоялого двора припрятанную бутыль с вином, он вытащил пробку и отхлебнул из горла. – Будешь?
– Не-е, – отказался я и поднялся с кровати.
– Как знаешь, – не стал настаивать Габриель. – Ну что, по бабам? Я тут одно заведение поблизости знаю – «Распутная русалка», там такие девахи…
– Если только вечером. Мне сначала кое-кого навестить надо. – Я толкнул заскрипевшую дверь и выглянул в коридор.
– Смотри, я в «Русалке» буду! Если что, как в Селедочный переулок пройти, тебе кто угодно объяснит. – Шутник отложил кистень на рассохшийся стул и, развязав кошель, высыпал монеты на застеленную одеялом кровать.
– Угу, – выходя, промычал я, уверенный, впрочем, что так скоро не освобожусь. И пусть мне всего одного человека найти надо, но город незнакомый, да и вряд ли тот дома сидит, меня дожидается.
Я уже подошел к лестнице, когда мое внимание привлекли громкие голоса, доносившиеся из-за двери в самом конце коридора. До крика дело не дошло и слов разобрать не удалось, но разговор шел на весьма и весьма повышенных тонах. Никак Арчи с кем-то ругается? Точно, он. Странно, в эту комнату, вроде бы, Анджей Дубрава въехал.
На улице было по-прежнему мерзко: дождь уже стих, но в воздухе висела противная морось. По узеньким улочкам текли стремительные ручьи, бурлящие потоки которых несли дохлых крыс, конский помет, солому, щепки и совсем уж непонятный мусор. Вскоре все это окажется в одном из каналов, чтобы немного позже навсегда исчезнуть в море.
На улице было немноголюдно: жители города старались пережидать последствия непогоды дома, но в переулок к «Морскому змею» то и дело заворачивали насквозь промокшие подозрительные личности.
Пропустив