Нахимовский Дозор. Сергей Еремин
похожий снаряд летел в застывшего от ужаса человека. Человека? Иного! Точно – Синопское сражение, в котором кондуктор Пекус закрылся от бомбы магическим щитом. То самое деяние, которое послужило предлогом создания объединенных Дозоров, позволило европейцам быть теперь в Севастополе и тщательно наблюдать за тем, что здесь происходит. Не за Иными, а за городом, за происходящим, за магическим фоном. Плевать им на всех этих слабых магов-неучей, Светлых и Темных, патриотов и жаждущих славы, наград и почестей, на мелких кровососов, пользующихся моментом, чтобы безнаказанно утолить свой голод, на оборотней, имеющих возможность разорвать кому-то горло и прикрыть это военными действиями. Что можно расслышать и увидеть в магическом фоне, в котором ежеминутные смерти, ужас, горе, гнев и гордость сливаются в непрерывный гул? Только то, что это все перекроет, только сильный сигнал.
В Бутырцеве крепла уверенность, что кому-то очень нужен сам Севастополь.
Господа из Дозоров: англичане, французы, да и турки, господа из Инквизиции, что вам здесь надобно? Кто-то из вас точно знает. И он, Бутырцев, этого знатока или знатоков найдет.
В комнатке, снимаемой Бутырцевым, сидел и пил чай из оловянной кружки мичман Нырков. Его усталый вид и пропыленная форма говорили о том, что он за этот день многое повидал. Непривычная молчаливость и отрешенное выражение лица юного мага свидетельствовали о пережитом.
– Лев Петрович, я возвращался с пятого бастиона, решил к вам заехать, а тут у хозяйки еще самовар не остыл, чаевничаю вот без вас. Не желаете ли чайку приказать? – Филипп выговаривал слова механически, мыслями он был в увиденном.
– Молодцом, что заехали. От чаю не откажусь.
Молодой человек ушел распорядиться. Бутырцев присел на кровать – ноги гудели. С наслаждением стянул сапоги, вытянулся. Легким заклинанием снял накопившуюся усталость – сейчас надо быть в форме.
Так же он взбодрил и вернувшегося с чаем и кренделем Филиппа. Младший маг почувствовал ободряющее дуновение и вопросительно вскинул голову:
– Чаевничайте, Лев Петрович. Спасибо за поддержку, но я и сам могу…
– Спасибо, голубчик, за чай. Надо бы нам испросить у командования денщиков для хозяйственных надобностей. Негоже самим за чаями бегать.
«Будто бы он бегал», – подумал Филипп.
– Поддержка моя – служебная необходимость, сейчас мы с вами на свежую голову загадку будем разгадывать. – Бутырцев с наслаждением не хуже вампирского вонзил зубы в крендель, откусил и сделал добрый глоток горячего, но не обжигающего душистого чая. – Знатный чай. Настоящий персидский.
– Хозяйка расщедрилась, – почему-то зарделся Нырков.
– Отчего же молодой вдове не угостить такого видного молодца, как вы, – не удержался, поддел юношу Темный.
– Лев Петрович!
– Ну, полно, полно. Не обижайтесь на неуклюжие стариковские шутки, – заслонился ладонями Бутырцев, как бы отгоняя от себя наветы и напраслину.
– Я, господин