Красный сад. Элис Хоффман
от столь простой трапезы. Он был уверен в себе и без колебаний вел Натаниэля сначала по горному спуску, потом через поле, которое местные жители называли Мужниным лугом, летом он пестрел саррацениями и черноглазыми гибискусами (Susan).
Городок был совсем маленький. Небо пока оставалось темным, только жемчужно-серые полосы разрезали его. Мужчины семейства Старр уже вышли на пастбище, что на другом берегу Угорьной реки. Гарри Партридж отправился рыбачить, Мотты занимались рубкой деревьев, чтобы расширить маленький молитвенный дом. Единственным человеком, который видел, как братья Чапмэны появились в городе, была Минетт Джейкоб, которая направлялась через луг к большому дубу, чтобы на нем повеситься, конец прочной веревки свисал с ее руки.
Трава шуршала у нее под ботинками, цеплялась за подол длинной юбки. Минетт была бледной, с копной черных волос. У нее было больше сходства с Партриджами, чем с Брэди, те отличались рыжими волосами и независимым нравом. У нее не было ничего общего с набожными Джейкобами, в семью которых она вошла, если не считать того, что их сын являлся ее мужем.
Минетт готовилась к этому ужасному поступку тщательно, заранее наметив час, когда наконец-то окажется на Мужнином лугу одна и сможет покончить счеты с жизнью. Увидев путников, приближавшихся к ней, она остановилась. Сердце екнуло. Она понимала, что самоубийство является богомерзким делом, но ей было все равно. Она потеряла мужа, Уильяма, он умер от кори, и новорожденного ребенка. Еще через две недели ее любимая сестра, Люси Энн Партридж, всего-то шестнадцати лет от роду, тоже отправилась в мир иной. Минетт не видела смысла жить дальше. В девятнадцать лет она осталась на белом свете одна. Она не спала пять ночей и ничего не брала в рот. Жизнь проходила как в тумане, но сейчас у нее в глазах прояснилось. Она увидела, как по высокой траве идут мальчик и юноша, и вмиг поняла, что это ангелы, посланные к ней. Не сходя с места, она рухнула на колени.
Когда они подошли, Минетт так и стояла на коленях с закрытыми глазами, еле слышно шепча молитвы, готовая принять удар карающего небесного меча.
– Чего она хочет? – шепотом спросил у старшего брата Натаниэль.
После того как они покинули Леоминстер, мир открыл свои новые, незнакомые стороны. Натаниэль был еще достаточно мал, чтобы верить, что все на свете имеет свое объяснение, а у Джона объяснение было только одно: везде бог. Солнце в тот день светило ярко. В воздухе вились черные мухи, в траве гудели шмели.
– Она хочет, чтобы ее пожалели, – ответил Джон.
Он увидел в руке у женщины веревку и понял, что это божественное мгновение, которое навсегда изменит и его, и ее жизнь.
Он опустился на колени рядом с ней и взял ее ладони в свои. Веревка выскользнула из ее руки в траву, свилась там змеей. Минетт в изумлении открыла глаза. Она ожидала, что ее заживо спалит небесный огонь. Но на нее смотрели добрые, проникновенные глаза Джона Чапмэна.
– Ты сама не понимаешь, что у тебя внутри, – сказал он.
Он