Монах. Евгений Щепетнов
почему нет? У меня есть еще кое-какой запас накопленных денег. С караваном я не скоро уйду – месяца на три прожить хватит. Да и хочется поглядеть, какого ты в городе шороха наведешь… давай приходи завтра к обеду, будем учиться.
– Пока что можно я потренируюсь в стрельбе, прямо сейчас? Хочу пристрелять арбалет на разных расстояниях, почувствовать его. А завтра в обед мы займемся фехтованием, ладно? И пусть пока арбалет лежит у тебя, чтобы мне с ним не бегать по городу… как понадобится, я его возьму.
Следующие несколько недель Андрей посвятил воинским упражнениям. В середине дня он ходил к Федору, они обсуждали последние городские новости, потом брались за тупые сабли, которые солдат достал из кладовки, после фехтования Андрей тренировался с арбалетом, а также с луком – на всякий случай надо владеть по возможности всем оружием, которое имелось в этом мире.
К концу второй недели он со ста метров уже попадал болтом в кружок размером с куриное яйцо, это был очень неплохой результат, на таком расстоянии обычному человеку и из винтовки-то попасть трудно. А в стрельбе из лука результат был поскромнее, пока удавалось попасть только с расстояния метров двадцать – тридцать.
Но Андрей не был обычным человеком, его рефлексы, немного притупленные за время бездействия, возвращались, и скоро он снова станет той машиной для убийства, которой был до монастыря.
Его достижения в фехтовании оставляли желать лучшего – за пару недель нельзя стать классным фехтовальщиком, хотя он и мог уже кое-как противостоять не слишком искушенному бойцу с мечом. Федор хвалил его, уверяя, что таких успехов многие добились бы только через полгода, не меньше, однако Андрей был недоволен своими результатами.
В трактире не приветствовали его отлучки, все уже привыкли, что Андрей с утра до вечера трудится, никуда не ходит, не пьянствует и не прячется от работы. Но он доходчиво объяснил недовольным, что не желает торчать в трактире дни напролет, как раб, у него тоже может быть своя личная жизнь.
Так что, натаскав с утра воды, нарубив дров, Андрей до вечера уходил к Федору на тренировки. Тому нравилось общаться с ним – они обсуждали городскую жизнь, разговаривали на философские темы, сравнивали типы оружия, владение которым было коньком Федора.
Он оказался действительно великим мастером фехтования. Если стрельбе из арбалета он и не уделял достаточного внимания, то во владении саблей ему не было равных. Кроме всего прочего, солдат был обоеручным бойцом и категорически настаивал на том, чтобы его ученик тренировался биться как правой, так и левой рукой, – в бою всякое может случиться, потому необходимо тренировать обе руки. Федор сказал, что заметил еще в юности – если человек тренирует параллельно обе руки, то эффект получается выше, чем если бы он тренировал только одну рабочую руку. Он не знал, почему это происходит, но заверял, что это именно так. Андрей поверил ему на слово и выполнял все его требования.
Пока