Обручальный кинжал. Александра Руда
остановила фургон и вынула из ножен свой кинжал. В конце концов, чтобы спасти капитана, после того как его тело не выдержало мощнейшего заклинания уничтожения нечисти, я согласилась на сеанс высшей магии с использованием моей крови. Чем эльф хуже?
– Нет, – запротестовал Даезаэль. – Я хочу тебя укусить! Зубами!
– Ты эльф или вампир? – спросила я. – Тебя кровь из надреза не устроит? Нужно только кусать?
– Конечно! Я всегда мечтал попробовать, как это, только подходящего запястья не находилось…
– Даезаэль! – возмутилась я, еле удерживаясь от того, чтобы не столкнуть его с колен. – Ты издеваешься? Тебе нужна кровь или нет?
– Конечно, не нужна, – ответил эльф как ни в чем не бывало, обнял меня за талию и уткнулся носом в живот. – Мумугугугум…
– Что?
Целитель соизволил отвернуться от моего живота и пояснить внятно:
– Говорю, с какой стати мне лечиться кровью подобных тебе? Ты совсем не разбираешься в физиологии эльфов! Мне просто нужно отдохнуть.
– Почему у меня на коленях? Иди к себе в фургон, ложись на одеяла и спи сколько влезет!
– Ты знаешь, что богатые старики всегда окружают себя юными девушками? А почему? Все для того, чтобы пить их жизненную энергию! Вот и я тоже буду пить… Не ерзай! Дыши ровнее! Создай мне нормальную, успокаивающую обстановку для полноценного восстановления!
– А для этого обязательно дышать мне в живот? Щекотно.
Эльф повернулся на спину и задумчиво посмотрел на мой подбородок, отчего по мне забегали мурашки.
– Скажи мне, Мила, давно ли тебе в живот вот так просто, расслабленно и получая от этого удовольствие, дышал мужчина? Неужели ты не скучаешь по этому?
Я долго молчала, всматриваясь в медленно уползающую под колеса дорогу, прежде чем ответить:
– Почему ты так много обо мне знаешь? Ведь я ничего никогда не рассказывала о том, как я жила до того, как поступила на службу. Почему мне кажется, что ты понимаешь меня лучше, чем кто бы то ни было?
– Детка, – произнес Даезаэль покровительственно, – я целитель. Мне положено угадывать, что́ пронырливые пациенты от меня утаивают. А ты к тому же слишком соблазнительно интересная игрушка, чтобы за тобой не наблюдать.
– Игрушка? – переспросила я.
– Ну или ценный экземпляр в мою коллекцию человеческих странностей, выбирай то определение, которое тебе нравится. Дыши ровно! Чего сердце так бьется? Я не собираюсь раскрывать твои тайны никому, наоборот, я буду с удовольствием наблюдать за тем, как они вылезают наружу. То-то посмеюсь!
Мой отец всегда говорил: человек, которого легко раскусить, недостоин того, чтобы с ним продолжать общаться. У каждого в шкафу есть свои скелеты, только у иных они так спрятаны, что и шкаф не найдешь, а у некоторых – створка плохо прикрыта, костлявая рука из нее торчит… Как умудрился целитель добраться до моего шкафа, надежно, казалось бы, похороненного в закоулках памяти, не знаю, но мой строгий родитель вряд ли бы этому порадовался. Впрочем, я мало давала ему поводов для радости…
Я