Карачун. Алексей Сергеевич Малиновский
новый бард! Мне выступать завтра!
– Да какой-ты бард, рожу-то свою видел! – из-за двери раздался грубый смех.
– Так я не рожей играть буду, а руками! Ты начальству своему передай, меня мэр ваш нанял!
Ответа не последовало, окошко закрылось и стражник удалился. Ну надеюсь он все же не тупой и передаст куда следует.
Рожа ему моя не понравилась, душ с ванной нормальные изобретите – будет и рожа нормальная. Да и сам-то поди моется раз в год, и в обосранных штанах ходит, не стесняясь.
Так и просидел я до вечера, скрашивая унылый досуг беседами с алкашом. Его как оказалось зовут Сепан и он местный плотник. Починяет людям мебель, двери ставит, а на досуге бухает и строгает деревянных кукол и прочие игрушки.
Вот на фоне этого и загремел в каталажку. После недельного запоя выстрогал он себе деревянную бабу, и пошел с ней гулять по деревне. Все бы ничего, но на пьяные щи, у него открылся талант скульптора, и некоторые детали этой бабы получились излишне крупными и анатомически точными. Мужики-то смотрели с удовольствием и хвалили плотника, а вот бабы подняли вой. Набежала стража, и упекли Сепана в камеру на 15 суток, за развращение населения и шатание семейных скреп. Ну и пару мелких краж навесили, менты-то везде одинаковые!
На ужин нам пожаловали по миске разваренной свиной требухи с вкраплениями макарон, и я уже было приготовился вкусно покушать, и отправляться баиньки. Как вдруг прибежал краснолицый мэр, и громко ругаясь, вызволил меня на свободу.
Под шумок и вопли мэра, я умудрился протащить с собой Сепана мимо стражи. Те, оцепенев перед начальством, и не подумали нас останавливать. Хоть мужик и сотонист, но пострадал можно сказать за искусство , устроил деревенщинам перфоманс, а те не поняли. Что с них взять, быдло провинциальное. Так что нечего ему в тюряге сидеть, пусть на свободе творит.
На улице мэр продолжил распекать уже меня :
– Ты чего творишь дебил! А если б тебе руки поломали? Кто б на празднике играл? – он был сильно недоволен.
– Да ладно, ничего ж не сломали, в порядке все! – оправдывался я.
– В порядке! А лютня где? Не разбил?
– Лютня у Штирлица в трактире, я там комнату снял.
– И то хорошо, песню-то хоть выучил придурок?
– С песней порядок, я ее итак знал оказывается. Ее и в дальних краях поют, знаменита ваше деревня! – бессовестно наврал я.
– А то! Мы такие – загордился мэр и наконец успокоился.
Распрощавшись с мэром и Сепаном до завтра, я вновь вернулся в разгромленный трактир Штирлица. Там меня встретили не очень дружелюбно, но после того как я согласился оплатить ремонт в таверне на 5 золотых, трактирщик сразу подобрел, и бесплатно накормил меня сытным ужином. Чувствуя, что где-то меня сильно наебали, я отправился спать.
Завтра предстоял нелегкий, полный событий день.
Глава 6. Праздник и загадки астрологии.
Все изменилося под нашим зодиаком :
Лев козерогом стал, а дева стала раком.
Александр Сергеевич Пушкин.
Утром