Альманах «Истоки». Выпуск 12. Коллектив авторов
проглядывает солнце,
Сиренью пахнет и весной.
Ты солнце размешай с дождём —
Я не пила напитка лучше.
Мы, отражаясь в синей луже,
Как будто по небу идём.
Моя рука в твоей руке,
И слышат наши разговоры
Лишь дождь да Воробьёвы горы,
Да лодка на Москве-реке.
Мы многого от жизни ждём,
Судьбу с надеждою встречаем…
А счастья и не замечаем,
Вдвоём гуляя под дождём.
Памятник Ломоносову
Среди студенческой оравы,
Где каждый в споре смел и зол,
Сидит задумчивый и правый,
С трудом затиснутый в камзол.
Толпа гудит в чаду и дыме,
Царит студенческий невроз.
Он возвышается над ними,
Как будто в землю эту врос.
Верней не врос, а вырос, вышел
Из недр, как древо из земли.
Он всех устойчивей и выше
И видит скрытое вдали.
… Он всё на облако косится,
Что мчит, как льдина по реке.
И весит ровно пуд косица
В его чугунном парике.
Толпа выходит из читален,
Звенит пронзительный звонок.
… А он, как мамонт, колоссален
И, как вершина, одинок.
Библиотека
А я бы хотела остаться навеки
В разреженном воздухе библиотеки,
Тома поглощая от корки до корки,
Где правит директор – божественный Хорхе[2],
Где мы затевали бы странные игры,
Где бродят меж полок бумажные тигры,
Рождённые миру из недр ротапринта,
Где царствует вечность внутри лабиринта,
Где кожею пахнет старинной и клеем,
Где к книге нечитанной мы вожделеем,
Где пылью веков с наслаждением дышим
И сами слова бесконечные пишем.
Худое и бледное книжное племя
Оставит в тетрадях чернильное семя,
А там разрастутся кустарники строчек,
Листками распустится бред одиночек,
И сгинут в таинственных дебрях бумаги
Творений своих чёрно-белые маги.
Нить проводов тянули Парки,
И, словно споря с темнотой,
Возник цветок электросварки
Блестящей розой золотой.
А стаи звёзд, как шпроты в масле,
Свои убрали плавники.
И только падали гасли
На чёрном небе лепестки.
Они дрожали и пугали,
Кружась сверкающей пургой,
И в небе дырки прожигали,
Как в тёмной ткани дорогой.
И мне хотелось бы сверканьем
Глаза ожечь, когда темно.
И пусть коротким замыканьем
Мне жизнь закончить суждено,
Но всё равно над тусклой прозой,
Над всякой пошлой суетой
Сгореть блистающею розой,
Дрожащей розой золотой.
Шкатулка Москвы
К.С.
Шкатулка Москвы – сколько