Братья по крови. Нора Робертс
раскололся на три равные части, и она, кувыркаясь, полетела в разверстую пасть земли.
Куин проснулась на своей уютной постели – ноги запутались в простыне, пальцы намертво, словно от этого зависела ее жизнь, вцепились в столбик.
Дыхание с астматическим присвистом вырывалось из груди, а сердце билось так быстро и сильно, что кружилась голова.
Сон, всего лишь сон, повторяла Куин, но все равно не могла заставить себя отпустить столбик кровати.
Крепче сжав пальцы, она прислонилась щекой к деревянной поверхности и закрыла глаза, пока дрожь, сотрясавшая тело, не ослабла.
– Славное приключение.
Языческий камень. Вот где она оказалась в конце сна – сомнений в этом быть не могло. Куин узнала камень по фотографиям. Неудивительно, что ей приснился страшный сон о нем и об этих лесах. И пруд… Кажется, в ее записях есть что-то о женщине, утонувшей в нем? Пруд даже назвали ее именем. Озеро Эстер. Нет, пруд Эстер.
Все это укладывалось в логику сна.
Да, славное приключение, но хорошо бы оно больше не повторялась.
Куин посмотрела на будильник, который брала с собой в поездки, – светящиеся стрелки показывали двадцать минут четвертого. Три часа утра, подумала она, самое бестолковое время, худший период для бодрствования. Поэтому нужно проявить благоразумие и попробовать снова заснуть. Расправить простыни, глотнуть прохладной воды и отключиться.
Слишком много нервных встрясок для первого дня.
Она встала, попыталась хоть немного расправить простыню и пуховое одеяло, затем повернулась, собираясь набрать в ванной стакан воды.
Крик был беззвучным. Он раздирал ей мозг, но ни один звук не мог прорваться сквозь застрявший в горле горячий ком.
Из темного окна на нее бесстыже скалился мальчик. От прижатых к стеклу лица и ладоней ее отделяло лишь несколько дюймов. Куин увидела язык, жадно облизавший белые острые зубы, увидела горящие красные глаза, которые казались такими же бездонными и ненасытными, как провал земли, пытавшийся проглотить ее во сне.
Колени у нее подогнулись, но Куин боялась, что если упадет, то это существо разобьет стекло и, подобно злобному псу, вонзит зубы ей в горло.
Она подняла руку и древним жестом попыталась оградить себя от зла.
– Уходи отсюда. – С губ слетал едва слышный шепот. – Оставь меня.
Мальчик рассмеялся в ответ. Куин услышала отвратительное хихиканье, увидела, как затряслись его плечи. Затем он оттолкнулся от стекла и описал медленную дугу, перекувыркнувшись в воздухе. Завис над спящей улицей. А потом… схлопнулся – другого определения Куин подобрать не могла. Сжался в черную точку и исчез.
Куин бросилась к окну и рывком опустила штору, закрывая все стекло. Затем села на пол и, дрожа, прислонилась к стене.
Почувствовав, что ноги наконец ее слушаются, она поднялась, опираясь на стену, и поспешила к другим окнам. Опустив все шторы, Куин пыталась унять бурное дыхание и убедить себя, что комната не выглядит заколоченным ящиком.
Потом налила воды в стакан