Таёжный перегон. Виталий Гадиятов
ломать их характер, привычки – заставлять делать то, чего они не хотели.
«Скоро нужно вылетать, а у меня еще ничего не готово, – думал он, рассеянно слушая рано ссутулившегося молодого человека в массивных роговых очках, – и главное, нет ни одного рабочего. Впрочем, откуда им взяться? Сами же они не придут, их надо где-то найти. На студентов пока рассчитывать не приходится: у них сессия еще даже не начиналась. А вообще для перегона подойдет не каждый: тут нужны крепкие ребята. К сожалению, студент сейчас пошёл не тот, в основном, конечно, слабачки. Да это и понятно: живут с родителями в благоустроенных квартирах или в таких же общежитиях, где ничего не нужно делать. Порой дома не найдёшь даже молотка, а уж про пилу или топор можно не спрашивать. Но самое неприятное, многие не занимаются спортом. Значит, к трудностям не подготовлены. Как их брать в поле?! Вообще и таких нет, правда, на примете был один неплохой парень. Ходил однажды в поле. Хотел приехать, но как узнал, что нужно снова гнать лошадей, написал “не могу”. Хорош гусь!.. Ему проезд оплати, робу выдай, а он здесь будет прохлаждаться: на перегон, видите ли, не хочет идти. Да в таком случае лучше взять прошлогодних бичей или под магазином найти новых. Они будут работать не хуже гастролёра. Только их надо вовремя вытащить из города. Но когда новых-то искать – времени в обрез. Совсем некстати еще досрочный отчет шефа: ни раньше, ни позже, а именно сейчас, когда нужно готовиться к полю. На перекур выходишь, волком смотрит, как будто я у него что-то украл, а про подготовку к перегону даже слушать не хочет. “Я, – говорит, – знаю, у тебя с прошлого года всё готово. За три дня соберешься”. Попробуй соберись. Был бы помощник, тогда другое дело. Но где его взять? Раз у шефа отчёт, значит, все пашут на него, никого он не даст…»
Дружный смех вернул Дубовика в действительность.
– … Потом мы у него еле отобрали. Всю шкуру испортил. Отогнали, а этот паршивец жалобно скулит, прямо за душу берет. Подошел я к нему, смотрю, весь нос кровоточит.
«Опять он свои байки рассказывает. Тут Мишка мастак! Это у него хорошо получается, – крепко затянувшись сигаретой, подумал Дубовик. – Вон как слушают! Даже рты пооткрывали. По-моему, он и в нормальное поле никогда не ходил – все больше по разведочным посёлкам отирается. В производственной документации и в кернохранилищах фактуру собирает. Видите ли, у него такая тема: чтобы написать отчет, надо перелопатить керн по старым скважинам и заново опробовать. Можно подумать, что геологи не проанализировали его раньше. Зачем-то, понимаешь ли, пробурили скважины на сотни метров в глубину, а керн не изучили. Но так же не бывает! С Мишкиной работой справился бы и техник. Ну что это за поле для геолога! А вот попахал бы он, как я, тогда бы пел другие песни. Тоже мне фон-барон!»
– Веревка в первый раз была гнилая, – на мгновение дошло до сознания Александра, – вот он и ушёл за нами.
«Кстати, Мишка напомнил: где-то нужно копытить возовую верёвку. На складе ни метра. Начальник отдела