Змеиное гнездо. Безумный маг. Злата Иволга
королевы. Зигмунд Корф тянул время, обдумывая различные варианты, и я решил… – барон запнулся, – взять все в свои руки. Корф был герцогом, а я почти никем. В случае успеха я мог достигнуть тех высот, которых мне не принесли ни моя должность лейб-лекаря, ни женитьба на дочери герцогини Оттилии.
Как тривиально. Желание выслужиться перед королевой и посрамить высокопоставленного соперника, не гнушаясь никакими средствами. А он-то воображал себе великий заговор.
– Принца Ренато пригласили на охоту бароны Майеры, и я последовал за ним. Дальше все было просто. – Барон Зингер прикрыл глаза. – У меня было надежное средство, попавшее в завтрак, а у принца норовистый конь. И когда он во время травли зверя упал с лошади, я признал смерть, не упомянув о возможном отравлении. Мне поверили, и сочли излишним приглашать других лекарей. Майеры были сильно напуганы и просили меня уверить королеву и тусарского посла об их непричастности и искренней скорби. Я вернулся во дворец, где получил вознаграждение и милость ее величества. Корф потом долго не появлялся. Поговаривали, что королева даже временно отлучила его от своей постели.
Барон замолчал, и Мишель, стиснув зубы, прождал некоторое время. Неужели этот выскочка мечтал не только о титуле и землях, но и о месте в королевской спальне? И Ренато принял смерть от руки этого завистливого ничтожества.
– Это все?
– Когда Майеров позже арестовали и обвинили в измене, их земли и титул отдали мне, – добавил барон.
– И вы, конечно же, были непричастны к этому, – со злой насмешкой произнес Мишель.
Барон, чуть не захлебнувшись, допил вино и со стуком опустил бокал на стол.
– Да, я не стал их защищать, как бы они не умоляли, – мрачно сказал он. – Но они получили по заслугам как сообщники Стефана Леманна. А он, в свою очередь, был связан с королевой Жанной.
– И кто доказал последнее? Вы?
– Доказательств не было. Это предполагал Зигмунд Корф, – недовольно ответил барон.
– А его вы не пытались подставить, оклеветать или убить, чтобы получить герцогство? – поинтересовался Мишель. – А заодно и особые милости ее величества? Или Хозяин Морской Длани казался слишком крупным куском для вашего жадного рта? Боялись подавиться?
Лицо собеседника исказилось, забилась жилка на виске. Похоже, что бывший лейб-лекарь не выносил насмешек, и терпел изо всех сил. Но Мишель был далек от жалости.
– Я рассказал вам, что знал, – выдавил из себя барон. – Что вы еще от меня хотите?
– Вам известно, от чего умерла королева Жанна?
Барон быстро покачал головой.
– Нет. Откуда мне это знать? – пролепетал он, видимо, сбитый с толку вопросом.
– А, может, подумаете лучше? – жестко сказал Мишель.
Блеклые глаза барона метались, словно два вора, застигнутые за кражей крупы. На лбу и висках выступили крупные капли пота.
– Я не знаю, милорд. Были только сплетни, клянусь вам, только сплетни. Зигмунд Корф думал, что Стефан Леманн – любовник тусарской королевы.