Жесткий контакт. Михаил Зайцев
Живу я здесь.
– Не здесь конкретно, а ваще в тайге, а?
– А ты сам-то как в тайгу попал, Псих?
– Я-то? – Псих оживился. – Я-то как все. Топтал зону в Мордовии, срок мотал, и бах – шухер. Всю зону ночью подняли, прошманали и этапом до ближайшей вэчэ, где бетонка с самолетами. Затолкали всех без разбора в транспортник, полдня, это самое, летели, значит, а как сели, глядь, другая вэчэ, в лесу, в тайге, значит, оттуда я щас и пришел. Неделя пути оттуда, от нас, до тебя.
– А дальше?
– Чего дальше?
– Ну, дальше, после того, как вас в лесу высадили, чего было?
– Чего? Солдатики с автоматами окружили, положили мордой в грязь. Кто башку поднял, тому пулю. Покамест мы лежали, служивые в самолет погрузились, и он улетел, сука. А мы остались. До нас еще два рейса было. Зэков в лес свезли немерено. Бетонка в тайге, это самое, ну, как ее, взлетно-посадочная полоса, казармы пустые, постройки разные пустые и никого, кроме зэков... Дык давно уже это самое было-то. Года четыре, как в тайге чалимся. Одни, значит, без колючки, без охраны, без присмотру... Тама, это самое, склады нашли. У военных, на складах, нашли жрачку. Тушенку, крупы немерено, но за два года все сожрали. Поначалу путево обустроились. Воры и все, которые в авторитете, в офицерских домиках. Мужики в казарме. Черти с петухами при котельной. Авторитеты пайки делили, мужики по хозяйству пахали, черти на подхвате...
– А козлы? – перебил Психа Шаман.
– Козлы? Козлов тоже на самолетах привезли. Были на этапе ссученные, а как же. Но, это самое, как просекли суки, что нас без кумовьев в тайге бросили, всем скопом в лес ломанули, не дожидаясь, пока их чмурить начнут...
Псих неожиданно запнулся. Замолчал. Посмотрел на Шамана с подозрением. В белесых глазах блатного блеснула злая искорка.
– Слышь, Шаман, я чо подумал, а может, ты из тех козлов, что в лес сдернули?
– Ну, и что, ежели так? – улыбнулся Шаман. – Вызовешь на правилок ответ держать, за то, что я, козел ссученный, когда-то снюхался с лагерной администрацией? Или сразу на перо посадишь? Или... ха! Или опустишь меня прямо здесь, под березкой?.. А если я вообще петух? Что тогда?
Псих засопел, опустил глаза. Вопрос, поставленный Шаманом, явно оказался для Психа неразрешимым. Помирать Психу не хотелось, но и нарушить табу, правила той жизни, по которой он жил, Псих не мог.
– Расслабься, деловой, – пожалел блатного Шаман. – Я не ссученный и не опущенный. И не мужик, и не авторитет. Я зэк, конечно, но я вообще без масти. Меня привезли самым первым самолетом. Тогда еще здесь солдатики кольцом стояли, собачки брехали, офицерье в матюгальники орало... Однако я убежал. «Соскочил», как вы говорите... Живу теперь здесь. Не жалуюсь, но и гостей не очень-то жалую, уж извини.
– Обзовись, что не козел и не петух, – довольно агрессивно и в то же время с заметным облегчением потребовал Псих.
– Уу-ух, какой ты правильный-то у нас, оказывается, ах-ха-ха... – рассмеялся Шаман. – Ну, хорошо. Слушай... Ты Коржика знаешь?
– Как не знать. Вор в законе. В запрошлую зиму помер. От лихорадки.
–