Путь. Евгений Рякин
он итог. – Хрен его разберёт, что этим сукам от меня понадобилось. Вы же мне верите? – вдруг спросил он и посмотрел пьяными глазами на Рината Мансуровича.
Тот ответил не сразу.
– Очень, Шуран, странна история. Верю аль не верю, это токмо время скажет.
Воцарилось неловкое молчание, прерываемое швырканьем чая – Ринат Мансурович запарил какую-то лесную травку. Обиженный Шуран в тишине доел последний пельмень и дрогнувшим голосом решился на вопрос, который его давно интересовал:
– Скажите, Ринат Мансурович, а вы меня сможете вывести из леса, а? Мне домой нужно, в Мессену. Мне на работу завтра, или послезавтра – я что-то уже запутался в днях.
– Ты, того, не спеши особо, – поставил старик чашку на стол. – Вывести то я тебя выведу, но токмо не прям щас. Пусть твоё барахлишко сначала, как следоват, высохнет, я печку на ночь растоплю. Отойти тебе надо, силов набраться, а то ты вона как ухайдакался. Сегодня ещё у меня перекантуешься, а завтра в вечёр дома бушь, а то ужо темнёхонько, куды на ночь глядя? Под балдой то!* (Выпивший то!) Да и я с тобою вместе! На завтрась давай? Договор?
– Договор, – с облегчением вздохнул Алекс, сам не желая снова лезть в сгущающиеся сумерки.
Ринат Мансурович допил чай, поставил чашку в блюдце, немного помолчал, и, глядя в осоловевшие глаза Шурана, опёрся на руки, серьёзно спросил:
– Расскажи хоть о себе, мил человек? Интересно тебя послухать, чем живёшь, кого робишь?
– Так я, Ринат Мансурович, говорил же, работаю в ликее, магистр, ассистент хирурга. Преподаю студентам общую теорию нейрологии. Иногда сам профессор Гавриловский приезжает из Аквилеи, читает свежие примеры практики. Операции несложные проводим, но тоже редко. Гавриловский известный учёный, но у нас бывает нечасто. Все же самое современное оборудование в Аквилее, ну, и он, соответственно тоже там. А я тут, пытаюсь научить два десятка оболтусов, ассистирую при операциях, мышек недавно вот купили-скинулись, теперь хоть опыты немного проводим. Денег ни на что не хватает, наука то у нас союзная, не полисная. А они в свои центры вкладывают денежки, а наши по остаточному принципу, значит…
– Эт ясно-понятно, денег всем всегда не хватат, кончай жалиться, – махнул рукой Ринат Мансурович, – я про другое грю, ты то сам куды движешься, ты мне так и не прояснил?
– Да как не ответил-то? Ассистент хирурга, магистр нейрологии…, – непонимающе промямлил Алек.
– Я тебя про иное пытаю, – отрубил Ринат Мансурович, – куды идёшь-то ты?
– Никуда не иду, – помотал головой парень. – Вы в каком смысле спрашиваете?
– Никого не понимашь ты, что за человек?! Таку просту вещицу смикитить не могёшь? Куда тебе ещё проще объяснить? – развёл руками старик и нашёлся. – Смотри, Шуран, пример, пошёл ты в булошну что-то купить. Потопал по дороге прямо, потом повернул вправо…
– У нас налево.
– Я вообще грю* (говорю), в принципе. Завернул оглобли, сунулся в магаз, прошёл мимо, значит, кассы к полке, положил в котомку, допустим, буханку, молоко и кольбасу, вышел,