Не время для человечности. Павел Бондарь
пока не проснешься.
– Или не приземлишься на скалы.
– Я же говорю, что лететь можно вообще бесконечно – время для тебя растягивается.
– Если есть чему растягиваться, то есть чему рваться.
– То есть?
– Не важно, как твой мозг воспринимает ход времени, и что он для него субъективен, потому что мозг, в отличие от разума, материален и уязвим к физическим воздействиям, таким как, например, удар о здоровенный камень. Твоя геометрическая прогрессия однажды все же достигнет нуля – автоматически, когда пересечет черту первого неделимого положительного числа.
– И почему мне кажется, что эта твоя внезапно прорезавшаяся глубина мысли – дурной знак?
– Потому что ты тоже подумал об этом. Почему я вдруг стал говорить как ты?
Люди вокруг этих двоих замолчали и, с механичностью китайских болванчиков покачивая головами, принялись отодвигаться на стульях как можно дальше. Кто-то не выдержал – хлопнула дверь бара, на миг дав понять, что на улице уже гроза и настоящий потоп.
– Потому что ты подумал об этом в одну секунду со мной. Подумал, что бесконечности нет места в системе, предполагающей исчисление и, следовательно, конечность. Если время дискретно, то…
Снаружи раздался треск – гроза превратилась в ураган, деревья с жутким звуком вырывало из земли, а машины швыряло по улице. Стекло заведения не выдержало и разлетелось на сотни осколков, которые, впрочем, никому не причинили вреда – бар был пуст, за исключением Адама и Давида.
– Неделимая частица приближается.
– И мы уже поняли, что она такое, правда?
– Вне всяких сомнений. А как ты все узнал заранее? Ты ведь сидел тут со своей историей не просто так, ты уже был в курсе. Откуда?
– Наконец-то спросил! Короче говоря, встретил я сегодня одного забавного…
Треск деревьев и рев урагана, голоса людей, скрежет сминаемых автомобилей, гул стекла, гром – все смолкло на невыразимо короткий миг, освещенный изнутри зеленоватым сиянием приближающейся линии терминатора, и уже в следующий не-миг все затопил чудовищный хруст. Мир перестал существовать.
Удивительный цветок насмешливо сверкал в лучах солнца, всем свои видом заявляя, что у них нет над ним власти. Этому холодному чуду далеких гор, морей и ледников не нужен был фотосинтез, а секрет его появления в этом месте не был чем-то земным и объяснимым, уж тем более – при помощи скудного человеческого языка. Цветок устал и втянулся в щель между камнями, так и не поняв, что это была за рука, и куда она так внезапно делась.
Рука же, тем временем, отлетев чуть поодаль от всего остального, под тенью зловещего утеса тоже отвергала власть солнца и старалась быть неподвижной. И если бы не остаточные подергивания, это получалось бы у нее весьма убедительно.
Круг четвертый. Ляг и умри
Мне все чаще казалось, что мы делаем что-то неправильное, не осознаем последствий своих действий. По мере того, как проект развивался, я понимал, что наша сеть действительно сможет